serebryakovaa (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
serebryakovaa) wrote2011-02-22 02:04 pm
serebryakovaa) wrote2011-02-22 02:04 pm
Entry tags:
Некоторые табу повседневной жизни
Начало здесь:
О Кошке, сугробах и материнском сердце…
О Кошке, сугробах и… (часть вторая)
Несколько уточнений...
Самый лучший подарок
О пользе телесных наказаний
Волшебная земля Заполярья
Одно из самых ярких первых впечатлений в Воркуте - после пурги наступает непривычная тишина, и по всему околотку валяются шапки, рукавицы, перчатки и ботинки всех фасонов и цветов, унесенные ветром.
В школе нам всегда говорили: «Ребята! Погода портится! Все дружно отправляйтесь в раздевалку. Одевайтесь! Застегивайтесь на все пуговицы, и домой! Нараспашку не ходить! И ЧТО ЕЩЕ, РЕБЯТА?
Всех встречных детей, ОСОБЕННО МАЛЫШЕЙ,
отправляем домой! Штормовое предупреждение!».
Отец строго-настрого приказал:
1)Тропинку не покидать!
2)Во время пурги не гулять!
Эти табу помогли запомнить соседи.
Жили-были на Старом Воргашоре две молодые женщины Зоя и Нина. Они занимали одну «квартиру» - четверть одноэтажного деревянного дома, снабженную отдельным входом. Дом был поделен на 4 части, в каждой планировка была примитивная: комната 14 метров, комнатка 9 метров, и длинный предбанник с печью, выполняющий функции кухни и прихожей. Холодный нужник под крышей, но без обогрева.
Зоя и Нина носили одну фамилию, их мужья были родными братьями. Нина была женой старшего брата, а Зоя – младшего. В тот момент старшей свояченице Нине было 28, а младшей Зое – 26 лет. Во всем меж свояченицами было негласное соперничество.
У старшей невестки Нины была роскошная нутриевая шуба. Младший брат зарабатывал меньше, и Зоя заказала в ателье три новеньких пальто разнообразных фасонов:
-Платья здесь показать невозможно, зато я пальто меняю, как перчатки!
Нина покупала норковую шапку, Зоя доставала песцовый воротник.
Нина ухитрилась купить итальянские сапожки, Зоя по случаю приобрела пимы из оленьего меха.
Нина делала себе свежий перманент, Зоя делала такой же, но в лучшем салоне города Воркуты, до которого нужно было полтора часа добираться и записываться за две недели.
В одном Нина всегда была победительницей – у нее было двое детей, а Зоя никак не могла родить. Видимо это и было первопричиной бесконечных ссор.
Пока мужья работали, жены тратили деньги и воевали между собой.
В перерывах между схватками, «девочки» посещали соседок, дабы поведать о «коварстве этой сучки». Постепенно в локальную войну включались и прочие дамочки Старого Воргашора. Нейтралитет соблюдала лишь моя мать – она выслушивала, сочувствовала, но никогда не передавала доверенные ей тайны через «линию фронта».
Мирил соседок суровый быт. Мужья задерживались на работе, а в доме неизбежно заканчивалась вода, и свояченицы, чертыхаясь и охая, тащились с огромным бидоном на колонку. По дороге они падали, роняли бидон и большим трудом вновь поднимали его на санки, проклиная метель, мороз и все окружающее разом. Добравшись, наконец, до дома с разлитым наполовину бидоном, Нина и Зоя нежданно для себя начинали разговаривать. Затем спешно хватались восстановить маникюр. Тут начиналось что-нибудь интересное по телевизору…
Счастливые свояченицы замирали с семечками у голубого экрана…
В краткие дни перемирия, Нина и Зоя вели восстановительные работы по хозяйству, проводили большую стирку или генеральную уборку, и непременно отправлялись за покупками.
«Девочки» стремились потратить как можно больше денег, набивая отпускные чемоданы дефицитными яркими трусиками, майками, нарядными платьями, импортными туфлями… Они выбирали подарки родне, непременно стараясь перещеголять друг друга.
Делалось это загодя, за полгода, добро перебиралось и пересматривалось – соперницы предвкушали свой будущий фурор в родной деревеньке.
-Приеду, неделю у речки позагораю, а зато потом... – Зоя делала большую паузу, и радостно сообщала, - потом простирну трусишки, и развешу на дворе сушиться. Сразу на все веревки 40 штук трусов! Пусть завидуют!
-Неужели ты за неделю столько белья испачкаешь? – изумлялась Нина.
-А я нарочно в воде намочу и повешу сушить! – не сдавалась Зоя.
Вот такие замечательные соседки были у нас.
Эпизод 1. «Тропинку не покидать!»
Однажды, к Зое приехала в гости родная сестра Катя. Зоя повела сестру по магазинам. Но до поселка нужно было еще дойти. Гостье напомнили, что тропинку покидать нельзя. Но Катя решила почистить в снегу сапожки, и сошла с тропинки в сторону. Катя сделала всего пару шагов и ушла в зыбкий снег по самую грудь. Пришлось Зое бежать за подмогой.
Насилу вытянули! Правда, вытянули без обувки. И никто не рискнул нырять за ней в 5 метровый сугроб. Пришлось Зое спешно приобретать для сестры новую обувь.
Лишь летом сапожки оттаяли…
Взгляните на снимок еще раз.
Девочка стоит возле стандартного шестиметрового столба.
Эпизод 2. «Во время пурги не гулять!»
Однажды вечером, Нина и Зоя собрались в поселковый универмаг.
-Куда Вы, на ночь глядя! Не стоит! Пурга начинается! – отговаривали их мужья и соседи.
Но подруги-соперницы были неумолимы: «Да мы быстро!».
А до поселка нужно было идти полтора км, еще метров 500 до первого магазина…
До универмага они добрались легко. В магазине было светло и уютно.
-Ах, завезли «дутые» сапожки! - и дамы забыли обо всем на свете…
Из универмага в полярную ночь дамы вышли лишь через 40 минут. Ветер усиливался, видимость падала.
-Прорвемся, - решили дамы, и зашли в универсам за селедкой.
Потратив в универсаме еще 20 минут, дамы подкрасили губы, поправили шапки и бодренько шагнули за дверь, где их подхватило порывом «ветерка» и понесло.
Казалось бы, да что тут идти! Знакомая улица Энтузиастов!
(В скобках замечу, почти весь Воргашор представлял собой огромную и разветвленную улицу Энтузиастов, пересеченную кой-где улицами Есенина, Толстого, и отчего-то Юбилейным переулком).
Все ясно и просто: универсам, пятиэтажные жилые дома, потом шоссе, за ним – наша проселочная дороге между гаражей…
Но слетев с порога, свояченицы не видели ни домов, ни фонарей, ни пятиэтажки прямо по курсу.
Нина и Зоя лишь ощутили спинами лестницу универсама, точнее то, что они ее уже миновали. Кое-как они встали и, оступаясь на каждом шагу, двинулись в сторону Старого Воргашора, точнее – прочь от магазина. Приходилось идти против снежного ветра, они сгибались, поворачивались спиной к метельным ударам, и пытались удаляться от магазина, огни которого еще можно было различить…Наконец ветер сбил их с ног, и они поползли, теряя варежки.
-Зой-ка! – заорала вдруг Нина, - Мою шап-ку! Шап-ку!!!
-Что шап-ку? – орала Зойка, но ветер относил ее крик.
-Шапку унесло! – зарыдала Нина.
Дамы взвыли и поползли дальше.
Сколько это продолжалось? Вечность, не меньше. Они доползли до каких-то дверей. Не стучали, скреблись. Их нашли, затащили внутрь, обогрели и растерли спиртом. Как оказалось потом, Нина и Зоя 50 минут на карачках преодолевали расстояние в 150 метров.
Их спасли шахтеры, к общаге которых наших упитанных дам, как тюки с тряпьем, прибило ветром. Сумку с селедкой они потеряли, но ветром принесло откуда-то в руки Зое сумку с чужими поношенными кедами 43 размера.
-Сменяла норку на кеды! – подсмеивались мужья, которым спешно требовалось восполнять потери.
О Кошке, сугробах и материнском сердце…
О Кошке, сугробах и… (часть вторая)
Несколько уточнений...
Самый лучший подарок
О пользе телесных наказаний
Волшебная земля Заполярья
Одно из самых ярких первых впечатлений в Воркуте - после пурги наступает непривычная тишина, и по всему околотку валяются шапки, рукавицы, перчатки и ботинки всех фасонов и цветов, унесенные ветром.
В школе нам всегда говорили: «Ребята! Погода портится! Все дружно отправляйтесь в раздевалку. Одевайтесь! Застегивайтесь на все пуговицы, и домой! Нараспашку не ходить! И ЧТО ЕЩЕ, РЕБЯТА?
Всех встречных детей, ОСОБЕННО МАЛЫШЕЙ,
отправляем домой! Штормовое предупреждение!».
Отец строго-настрого приказал:
1)Тропинку не покидать!
2)Во время пурги не гулять!
Эти табу помогли запомнить соседи.
Жили-были на Старом Воргашоре две молодые женщины Зоя и Нина. Они занимали одну «квартиру» - четверть одноэтажного деревянного дома, снабженную отдельным входом. Дом был поделен на 4 части, в каждой планировка была примитивная: комната 14 метров, комнатка 9 метров, и длинный предбанник с печью, выполняющий функции кухни и прихожей. Холодный нужник под крышей, но без обогрева.
Зоя и Нина носили одну фамилию, их мужья были родными братьями. Нина была женой старшего брата, а Зоя – младшего. В тот момент старшей свояченице Нине было 28, а младшей Зое – 26 лет. Во всем меж свояченицами было негласное соперничество.
У старшей невестки Нины была роскошная нутриевая шуба. Младший брат зарабатывал меньше, и Зоя заказала в ателье три новеньких пальто разнообразных фасонов:
-Платья здесь показать невозможно, зато я пальто меняю, как перчатки!
Нина покупала норковую шапку, Зоя доставала песцовый воротник.
Нина ухитрилась купить итальянские сапожки, Зоя по случаю приобрела пимы из оленьего меха.
Нина делала себе свежий перманент, Зоя делала такой же, но в лучшем салоне города Воркуты, до которого нужно было полтора часа добираться и записываться за две недели.
В одном Нина всегда была победительницей – у нее было двое детей, а Зоя никак не могла родить. Видимо это и было первопричиной бесконечных ссор.
Пока мужья работали, жены тратили деньги и воевали между собой.
В перерывах между схватками, «девочки» посещали соседок, дабы поведать о «коварстве этой сучки». Постепенно в локальную войну включались и прочие дамочки Старого Воргашора. Нейтралитет соблюдала лишь моя мать – она выслушивала, сочувствовала, но никогда не передавала доверенные ей тайны через «линию фронта».
Мирил соседок суровый быт. Мужья задерживались на работе, а в доме неизбежно заканчивалась вода, и свояченицы, чертыхаясь и охая, тащились с огромным бидоном на колонку. По дороге они падали, роняли бидон и большим трудом вновь поднимали его на санки, проклиная метель, мороз и все окружающее разом. Добравшись, наконец, до дома с разлитым наполовину бидоном, Нина и Зоя нежданно для себя начинали разговаривать. Затем спешно хватались восстановить маникюр. Тут начиналось что-нибудь интересное по телевизору…
Счастливые свояченицы замирали с семечками у голубого экрана…
В краткие дни перемирия, Нина и Зоя вели восстановительные работы по хозяйству, проводили большую стирку или генеральную уборку, и непременно отправлялись за покупками.
«Девочки» стремились потратить как можно больше денег, набивая отпускные чемоданы дефицитными яркими трусиками, майками, нарядными платьями, импортными туфлями… Они выбирали подарки родне, непременно стараясь перещеголять друг друга.
Делалось это загодя, за полгода, добро перебиралось и пересматривалось – соперницы предвкушали свой будущий фурор в родной деревеньке.
-Приеду, неделю у речки позагораю, а зато потом... – Зоя делала большую паузу, и радостно сообщала, - потом простирну трусишки, и развешу на дворе сушиться. Сразу на все веревки 40 штук трусов! Пусть завидуют!
-Неужели ты за неделю столько белья испачкаешь? – изумлялась Нина.
-А я нарочно в воде намочу и повешу сушить! – не сдавалась Зоя.
Вот такие замечательные соседки были у нас.
Эпизод 1. «Тропинку не покидать!»
Однажды, к Зое приехала в гости родная сестра Катя. Зоя повела сестру по магазинам. Но до поселка нужно было еще дойти. Гостье напомнили, что тропинку покидать нельзя. Но Катя решила почистить в снегу сапожки, и сошла с тропинки в сторону. Катя сделала всего пару шагов и ушла в зыбкий снег по самую грудь. Пришлось Зое бежать за подмогой.
Насилу вытянули! Правда, вытянули без обувки. И никто не рискнул нырять за ней в 5 метровый сугроб. Пришлось Зое спешно приобретать для сестры новую обувь.
Лишь летом сапожки оттаяли…
Взгляните на снимок еще раз.
Девочка стоит возле стандартного шестиметрового столба.
 |
| Прогулка. 1985 год. Старый Воргашор. Обратите внимание на столбик слева от девочки - это нормальный стандартный столб и на нем провода. Сугроб так вырос за зиму, что провод приходилось перешагивать. На заднем плане - водонапорная башня "выглядывает" из-за сугроба. |
Эпизод 2. «Во время пурги не гулять!»
Однажды вечером, Нина и Зоя собрались в поселковый универмаг.
-Куда Вы, на ночь глядя! Не стоит! Пурга начинается! – отговаривали их мужья и соседи.
Но подруги-соперницы были неумолимы: «Да мы быстро!».
А до поселка нужно было идти полтора км, еще метров 500 до первого магазина…
До универмага они добрались легко. В магазине было светло и уютно.
-Ах, завезли «дутые» сапожки! - и дамы забыли обо всем на свете…
Из универмага в полярную ночь дамы вышли лишь через 40 минут. Ветер усиливался, видимость падала.
-Прорвемся, - решили дамы, и зашли в универсам за селедкой.
Потратив в универсаме еще 20 минут, дамы подкрасили губы, поправили шапки и бодренько шагнули за дверь, где их подхватило порывом «ветерка» и понесло.
Казалось бы, да что тут идти! Знакомая улица Энтузиастов!
(В скобках замечу, почти весь Воргашор представлял собой огромную и разветвленную улицу Энтузиастов, пересеченную кой-где улицами Есенина, Толстого, и отчего-то Юбилейным переулком).
Все ясно и просто: универсам, пятиэтажные жилые дома, потом шоссе, за ним – наша проселочная дороге между гаражей…
Но слетев с порога, свояченицы не видели ни домов, ни фонарей, ни пятиэтажки прямо по курсу.
Нина и Зоя лишь ощутили спинами лестницу универсама, точнее то, что они ее уже миновали. Кое-как они встали и, оступаясь на каждом шагу, двинулись в сторону Старого Воргашора, точнее – прочь от магазина. Приходилось идти против снежного ветра, они сгибались, поворачивались спиной к метельным ударам, и пытались удаляться от магазина, огни которого еще можно было различить…Наконец ветер сбил их с ног, и они поползли, теряя варежки.
-Зой-ка! – заорала вдруг Нина, - Мою шап-ку! Шап-ку!!!
-Что шап-ку? – орала Зойка, но ветер относил ее крик.
-Шапку унесло! – зарыдала Нина.
Дамы взвыли и поползли дальше.
Сколько это продолжалось? Вечность, не меньше. Они доползли до каких-то дверей. Не стучали, скреблись. Их нашли, затащили внутрь, обогрели и растерли спиртом. Как оказалось потом, Нина и Зоя 50 минут на карачках преодолевали расстояние в 150 метров.
Их спасли шахтеры, к общаге которых наших упитанных дам, как тюки с тряпьем, прибило ветром. Сумку с селедкой они потеряли, но ветром принесло откуда-то в руки Зое сумку с чужими поношенными кедами 43 размера.
-Сменяла норку на кеды! – подсмеивались мужья, которым спешно требовалось восполнять потери.