serebryakovaa: (Default)
-Надь, у тебя на спине птичка сидит, - сообщил Николай жене растерянно.
-И спина у меня белая, - ласково предположила Надя, улыбнулась мужу, глянув на него через плечо, и тут же вновь повернувшись к плите, к томящимся на сковородке котлетам.
-Мишка, - прошептал Николай, - ты птичку видишь? Желтенькая, вон, у мамы на спине…
Вихрастый Мишка вытянул шею и привстал, изучая мамино цветастое платье.
Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)
Еще одна история древняя, эпохи Старого Воргашора.

В нашем домике было две комнаты: маленькая и поменьше. И в той, что поменьше, из обстановки была лишь двухъярусная кровать, холодильник, да тыльная сторона печи, с лежанкой, где любила спать Кошка.
Место мы экономили всеми силами. Даже дверь была не распашная, а на рельсах.
А на лежанке, над Кошкиной подстилкой, отец сделал мне пару полок для учебников: возьмешь учебник алгебры, а он теплый, как пирожок.
И вот мама с сестренкой спали на нижнем ярусе кровати, а я – над ними. Мое убежище на «втором этаже» казалось мне верхней полкой в поезде дальнего следования. А значит, везла меня моя полка-кровать в дальние страны. Было мне всего 12 лет, и я открывала здесь для себя произведения Мопассана, Вольтера и Апулея. Иногда ко мне «приходила в гости» сестренка трех лет, и я читала ей детские книги.

Вот сестренка как-то приходит ко мне в гости на мою вторую полку и говорит:
-Ая, а почитай мне снова книжку!
-Ну, давай, - говорю, - А какую ты хочешь?
-Про сомотоера! – отвечает.
-Про кого? – изумилась я. – Не пойму…
-Про со-мо-то-е-ра! – стоит на своем сестра.
-Не знаю я такую книжку! – отказываюсь я.
-Ну, ты же мне недавно читала про мальчика, который забор красил!
-А-а-а! Про Тома Сойера! – наконец догадалась я.
-Я и говорю: про соматоера!

Так мы и звали его потом долго-долго: «Сом Тойер - Мальчик, который красил забор».
serebryakovaa: (Default)
Начало Здесь
Пока я предавалась своим размышлениям, в дверь отчаянно заколотили.
-Господи, да что там случилось? - мама рванула открывать.
-Другая книга Есенина есть? – рявкнула Нина, прямо в валенках проходя в комнату.
Я поспешно достала с полки и протянула ей два томика стихов.
-Люба, скорее собирайся! – Нина схватила книги и направилась к выходу.
-Да что ты, Нина? Что случилось?! – испугалась мама.
-Он не то пишет! Ты понимаешь? НЕ ТО! – бледная Нина хватала маму за руки и тянула к дверям.
-Вы как дети, Нин, - мама рассмеялась. – Дурью бы не маялись!
-Ты мне не веришь? А ну, пойдем!
Спорить было бесполезно. Наскоро одевшись, мы поспешили к Щеткиным.
Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)
Начало Здесь
История с кошечкой имела простое объяснение: лишенная должного ухода, Пушинка стала хулиганить, хозяйка ругала ее: «Тебя бы на котлеты пустить!», и однажды выставила на мороз – поучить уму разуму. А Кошечка не вернулась.
Двухлетняя девочка связала угрозы матери и исчезновение кошки. А в тот день, как на грех, были у Юрковых на ужин котлеты…
Не следует забывать, что дело было в 1984 году. Супруг мадам Юрковой и братья Щеткины работали в шахте на «проходке», причем в образцово показательной бригаде героя Социалистического труда, то есть зарабатывали несусветные по советским временам деньги. Работой они дорожили, выпивали в меру лишь по праздникам. Пока мужья зарабатывали деньги, жены были озабочены лишь одним – как эти деньги потратить (в эпоху дефицита). Они были люди простые, малообразованные, но уж кошку есть не стали бы. Им бы и в голову не пришло.
Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)
Начало Здесь
На Старом Воргашоре мы поселились зимой 1984 года. Вскоре мы познакомились с небольшой компанией наших соседей. Большинство из них приходились нам земляками – так же переехали из города Нелидово в поисках лучшей доли.
Старый Воргашор состоял из нескольких домов-бараков. Дома были однотипные, одноэтажные, приземистые. Они были сколочены грубо, наспех, и обшиты потемневшими досками. Каждый дом был поделен на 4 части-квартиры. Планировка квартир была примитивная: комната 14 метров, комнатка 9 метров, и длинный предбанник с печью, выполняющий функции кухни и прихожей. Холодный нужник под крышей, но без обогрева.
Зоя и Нина Щеткины занимали одну «квартиру» - четверть одноэтажного деревянного дома, снабженную отдельным входом.
Зоя и Нина носили одну фамилию, их мужья были родными братьями. Нина была женой старшего брата, а Зоя – младшего. В тот момент старшей свояченице Нине было 28, а младшей Зое – 26 лет. Во всем меж свояченицами было негласное соперничество. Но мирил их суровый быт барака и беспросветная скука. Так бы и кисли прекрасные представительницы Щеткинского семейства в своей заунывной гражданской войне, как вдруг…
Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)




Город Воркута, улица Ленина. День оленевода - редкая возможность увидеть аборигенов.

Найдено на сайте - http://avatarochka.ru/forum/73-3569
serebryakovaa: (Default)
Как я уже писала неоднократно, в 80-х годах прошлого века довелось мне жить в городе Воркуте по адресу:

Старый Воргашор, Железнодорожный отвод, дом №3.
В 10 метрах от этого:

Смотреть три картинки! )
serebryakovaa: (Default)
1988 год. Коми АССР. Воркута. Поселок Воргашор.

Ночь с 22 на 23 июня. Поздним вечером, после выпускного бала, погрузились мы всем классом вместе с «ашками» в салатовый ПАЗик, и поехали кататься.
О выделении автобуса хлопотали у шефов на Воргашорской шахте, собирали деньги родительским комитетом. Маршрут был банален – до города Воркуты, в состав которой входил наш поселок, и до моста над рекой Воркутой – «Встречать рассвет новой жизни».

Всю дорогу мы радостно горланили песни группы «Браво»:
«От Москвы до Ленинграда! и обратно до Москвы!
Пляшут линии, ограды и мосты!».

Уже у моста ко мне наклонилась девочка из параллельного класса и спросила:
-Едем уже целый час, рассвет встречать! А чего его встречать?

Мы дружно рассмеялись. Над пустынным городом ярко сияло Полярное солнце, которое в эту пору и не заходит за линию горизонта.
Постояли мы минуту на мосту и поехали обратно. Как оказалось, фотоаппарат остался в школе.
serebryakovaa: (Default)
В моем журнале есть «северная» серия рассказов под общим названием «Старый Воргашор».
Вероятно, многие из моих постоянных читателей помнят рассказ О Кошке, сугробах и материнском сердце…

На днях получаю я вот такой комментарий:
[livejournal.com profile] jokuss пишет:
«Да, и прожил я на Воргашоре с 82 по 96 год. Фасадная, 3а, кв.12.

Читаю ваши посты про Воргашор - очень трогательно! :-)

Прочитал про Вовочку
Скорее всего он просто побоялся "огрести". Жители средней полосы пожмут плечами и скажут "ну а что такого? Подумаешь, получит пару раз по морде... Полезно ж для жизненного опыта."

Но надо знать нравы той Воркуты. Войны между подвалами были страшные. Драки жуткими со смертельными исходами. Если это происходило в период так называемой войны, что наиболее вероятно, т.к. войны были осенью и весной (зимой - холодно, летом - никого нет), то товарищ поступил так, как поступили бы 95 % парней того Воргашора :-)

В гаражах, на не своей территории, против троих... Бррр... Аж дрожь проняла :-) И до дороги потом не доползёшь.

В тот момент я б не хотел оказаться на его месте: с одной стороны девочка, по которой сохнешь, а с другой - больница :-) Порой жизнь подкидывает людям такой выбор!

Да, и когда тебя бьют сильно и умело трое человек - это оооочень больно :-) Так что, на мой взгляд, там всё не так однозначно…
Вот странно, я прожил там много лет, но на старый посёлок ходил лишь однажды - у меня там одноклассник жил. Помню, поразился, как люди могут жить в таких бараках.

Вообще, в моём окружении старым посёлком называли территории от ДК до Октябрьской шахты, т.е. Шахтостроительную улицу и прилегающие к ней. Т.о. выходило, что я жил на старом посёлке. От ДК до Универсама - это центр, а за универсамом - квартал. Там гопники и враги и туда ходить не надо :-)

А про территорию за шоссе вообще обычно не говорилось, это было некое сюрреалистичное место!
Ну и конечно полтора километра по практически пустырю идти до шоссе,
пусть даже в лёгкую пургу (10-15 м/с) - это подвиг для школьницы!»

Конец цитаты.
serebryakovaa: (Default)
(Про моего отца опять история. Все о нем у меня получается).

Давно было дело. Зимой 92. Воркута. Коми.

Мы с Наташкой перебрали в тот вечер. Ну, чего греха таить, увлеклись, давно не виделись, и за разговором незаметно выдули пузатенькую бутылку бренди.
Время позднее, мне давно домой пора, а нам обоим внезапно поплохело. Побледнели мы резко и давай по очереди к унитазу метаться.

-Траванулись мы, - сообщает Наташка беспечно, - у меня даже голова кружиться.
-Бренди откуда? – спрашиваю я.
-Какая теперь разница? – Ухмыляется Наташка. – Из ларька. Поздно, матушка, пить «боржоми», когда отвалились почки.
-Наташ, мне нужно ехать домой! – Я попыталась решительно подняться из кресла, что у меня не особо получилось.
-Да, ночуй у меня! Родители еще неделю у тетки будут! – гостеприимно разрешила моя верная подруга, переползая из кресла на диван.
-И что я своим скажу? – Ужаснулась я. – «Мама, ты не обессудь, меня седня принесуть!»

Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)
За 11 лет жизни в республике Коми коренных жителей - ненцев мы встречали эпизодически несколько десятков раз.

Не чаще раза в месяц возле «Универсама» поселка Воргашор появлялись нарты, запряженные оленями. Значит, со стойбища приехали за покупками. Оленеводы всегда обслуживались вне очереди, но брали только дешевые сигареты, ржаной хлеб и водку.
Кратко посовещавшись у касс, ненцы разбивались на три группы.

Самые уважаемые ненцы сразу шли в водочный отдел и отоваривали там талоны. Без специальных талонов водку им не отпускали. Делалось это для их же блага, чтобы не отравились: денег у них неимоверное количество, а рвотный рефлекс природой не предусмотрен.

Вторая группа шла за хлебом.
У хлебного отдела висела блестящая табличка «О нормах отпуска хлебобулочных изделий», строго сообщающая: «Не более 2 кг в одни руки».

Оленеводы табличку игнорировали, сетки для продуктов не замечали. Они собирали с полок ржаные буханки и складывали их стопочками, как кирпичи. Каждый хватал буханок по 10 и волок на кассу. Оплаченный хлеб бережно укладывался в меховые мешки.

Третья группа ненцев отправлялась за табаком. Брали они самые дешевые сигареты без фильтра «дукат» в красных бумажных пачках. Продавцы привычно выставляли перед оленеводами высокие башенки сигаретных пачек, перебинтованные белыми бумажными лентами.
Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)
1.Лес - не лес,
туча - не туча —
то по тундре кочует,
то на одном месте кружится.

2. Волшебник на железе посредине чума сидит — и угостить может, и укусить может.

3. Лежит у порога меховое кольцо — чужого в чум не пустит.

4. Она, как снег, от солнца прячется. А мышки—от нее...

5. Острым клювом в мех ныряет и подружку за собой уводит, а про следы и забыла!

6.В ночь беззвездную до чума
Кто добраться вам поможет?
Кто разыщет путь по ветру,
Если в тундре бездорожье?

7. Бегут два брата вперегонки,
а обогнать друг друга никак не могут!

8.Радость пастуха на четырех палочках бежит,
обсохнет — за мамой побежит.

9. Олень от них убегает — а они не отстают.

10. Не буквы, а написаны в строчку.
Без языка, а охотнику все расскажут.

11.Посмотри, какой он рябенький и задиристый на вид,
И уже на ножках слабеньких
Хоть качаясь, но стоит!..

12. Четыре брата старшему кланяются.
Как вместе сойдутся — любое дело сделают.

13.Очень важно, чтоб охотник
Знал, куда летит сова.
Потому, что по науке
Наших дедов и отцов,
По следам совы капканы
Надо ставить на ... (Кого?)

14. Один — еще только есть начинает, а другой — уже в макодан выскочил, вслед за ветром улетел.

Ответы будут отдельным постом.
serebryakovaa: (Default)
Первое упоминание о «самоедах» появилось очень давно, ещё в XIII веке. В 1246 году глава Римско-Католической церкви Папа Иннокентий IV отправил своих послов через Южную Русь к Великому монгольскому хану. Возглавил это посольство итальянский монах Плано Карпини. Во время путешествия он вёл подробные записи, а позже опубликовал их у себя на родине. Описание путешествия было настолько интересным, что разошлось по миру в переводах на разные языки. В своих записках Карпини упоминает о “самоедах” (так раньше называли ненцев, нганасан, селькупов):

“А эти люди, как говорят, живут только охотами, палатки и платье их также сделаны из шкур зверей”.

Ненцы — охотники, рыбаки, оленеводы. Это удивительно дружелюбный, спокойный, отважный, трудолюбивый и выносливый народ, живущий одной жизнью с природой.

Первые ощущения малыша, рожденного в чуме, — тепло оленьей шкуры, прохлада речной воды, шелковистость травы и мха. Первые запахи — запах оленя и оленьей шкуры, запах оттаивающей земли, запахи мхов.
Первые краски — белизна снега, синева неба, зелень травы, золото солнца.
Природа сурова и добра. С ней связаны и верования ненцев.

В мифологии ненцев Вселенная представляется в виде трех миров, расположенных вертикально один над другим – Верхнего мира, Среднего мира, Нижнего мира.

Верхний мир находится над землей и состоит из семи небес, населенных божественными созданиями.

Читать дальше! )

По материалам рукописных альбомов «Земля моя – Коми», «Моя Воркута».
В 1985-86 гг подобные работы делал каждый ученик 7-8 класса средней школы №14 города Воркуты (пос. Воргашор) в рамках курса географии.
serebryakovaa: (Default)
(Начинала писать очередную историю, рассказанную моим отцом, но спохватилась, что без предыстории никак не выйдет).

Воркута – город переселенцев. Коренные жители тундры в городах не живут. Тысячи людей со всего Советского Союза приезжали в республику Коми осваивать неласковые северные земли и добывать полезные ископаемые.

Полярная зима не всегда заканчивается кратким полярным летом. Иногда и лета не бывает, так, пауза-оттепель между зимами. Сугробы, лежащие местами до второго этажа, так и не успевают растаять…
И главной заботой всех взрослых города Воркуты был и остается вывоз детей на каникулы. Куда? Куда угодно «на юг»: в пионерлагерь, в санаторий, в деревню к бабушке, на историческую родину, в любое место южнее Заполярья.
Нас с сестрой на все лето вывозили к бабушке в Тверскую область.

С билетами тогда было сложно. Их начинали «доставать» еще с февраля-марта. Если родители не могли сами взять отпуск, то детей перепоручали друзьям-знакомым. Как-то раз мы сопровождали сына знакомых, мальчонку-второклассника, до Москвы, где его торжественно встречали бабуля с дедом, чтобы отвезти к себе в Донецк.
По весне все стремились в отпуска и покидали город согласно купленным билетам. К маю месяцу наши классы заметно редели. К этому в школах относились с пониманием и аттестовали таких «отпускников» - учащихся раньше. А вот по осени нам было никак не собраться. Порой до конца октября подтягивались загулявшие отпускники, привозя с собой новенькие дневники с осенними оценками из разнообразных школ СССР.

Надо подчеркнуть, что в Заполярье не бывает долгой осени. 1-2 недели и все. За 11 лет жизни в Воркуте иного я не припомню.

Мы приезжали из средней полосы в сентябре, не успевали толком налюбоваться красотами пестрых осенних мхов, надышаться пряными ароматами тундры, как осень заканчивалась.
Зима начиналась резко, словно ее включали нажатием кнопки.

Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)
Так уж получилось, что у меня было три школы:
«Школа №1» - с 1 по 6 класс (1978 – 1983), город Нелидово Тверской области. «Застой».
Потом Воркута и «школа №2» - с 6 по 10 класс (1984-1988). «Перестройка».
После 10 класса я не поступила, нужен был стаж работы для нового поступления в вуз. В шахтерском городе даже женщине с дипломом было нелегко найти работу, но мне повезло - пригласили пионервожатой в мою свежезаконченную школу.
И началась моя «школа №3» - вид с другой стороны баррикад. 1988-1989.

Как нарочно, моя пионерская комната находилась по соседству с классной комнатой 10 «А» класса. А это значит, все изгнанные (улизнувшие) с урока шли прямиком ко мне. Что только они не вытворяли в красном уголке! Дудели в горны, рвали барабаны, братались с бюстом Ильича, и все такое прочее.
Как сказала мне их классная дама (парторг школы, между прочим):
«Аида Михайловна! Что Вы позволяете? Вы – служитель КУЛЬТА! Как Вы их пускаете в КУЛЬТОВУЮ комнату?!».
У меня и в мыслях не было, что меня могут подозревать в чем-то недозволительном. А учителя, оказывается, подозревали, что я развращаю бедных старшеклассников в той самой «культовой комнате». Увы! Я была чиста и невинна, а вот «дети» из старших классов усиленно работали над созданием новых детей. Это присказка. А сказка будет впереди.

Мне было 17 лет. В те блаженные времена я свято заблуждалась, что любой человек, разделяющий мои музыкальные пристрастия, мне друг, товарищ и брат.
А любила я слушать группу «Аквариум», да вот беда, не было у меня единомышленников в Воркуте.
Зато хиппаны, с которыми я познакомилась в Москве во время неудачной попытки поступления в институт, сразу же были возведены в ранг моих лучших друзей на почве творчества БГ.

Стало быть, работаю я в средней школе, «служу культу» исправно, принимаю в пионеры и октябрята, дежурю на школьных вечерах по утвержденному расписанию, к поступлению готовлюсь, даже вызываю праведный гнев и подозрения у пожилых бдительных большевичек, а личная жизнь у меня сводится к протиранию пыли на бюсте вождя мирового пролетариата. Скукота!

И тут внезапно раздается у меня дома телефонный звонок, и приятный мужской голос любезно просит у меня послушать диск группы «Аквариум». Душа моя была в смятении. Мой собеседник настоял на встрече, причем в людном месте – на моей службе. И буквально со следующего дня принялся меня встречать у дверей пионерской комнаты и провожать до подъезда.

Как только он явился на первое свидание, я поняла, что вижу его не в первый раз, и даже не в десятый. Этот молодой человек уже появлялся здесь, на втором этаже, у окна и словно ждал кого-то. Я даже однажды обратилась к нему с вопросом, не меня ли он ждет, приняв его за «шефа» с Воргашорской шахты.
Теперь я понимала, что мой кавалер караулил меня. И это мне польстило.
Тем более, он же любил группу Аквариум! Ах! Какой романтик!

Итак, у меня появился кавалер. Звали его Геннадий. Был он высокий, статный, атлетического телосложения молодой человек лет 18-20. Он одевался, как и большинство мужчин нашего города – тулуп, ушанка, джинсы, унты. Ничего оригинального. Общался он со мной с неким подобострастием. И я никак не могла отделаться от ощущения, что он мне кого-то напоминает, какого-то персонажа книжного.
Общались мы исключительно на музыкальные темы, словно у нас был такой пеший тематический обзор творчества отечественных рокеров:
«РОК-Конкурс журнала «Аврора»: кто победит?»
или «Группа ДДТ и их последняя песня «Мама, я любера люблю!»»
или «Синеглазый мальчик» группы Браво – попса или все-таки рок?» …

Читать дальше! )

[livejournal.com profile] feen_morgana журналу и человеку
serebryakovaa: (Default)
(маленькая зарисовочка из далекого прошлого)

Зима. 1992 год. Коми АССР. Город Воркута.

Две школьницы 12 лет, Таня и Алена, возвращались из школы домой.
-Чего ты зеваешь весь день? – спрашивает Алена свою подругу.
-Полночи не спала: сперва Иришку укачивала, а потом дядя Коля разбудил… - Таня произносила слово «дядя» с большой иронией.
-Чё хотел? – поинтересовалась Аленка.
-«Где кассета с порнушкой?» - старательно копируя интонацию отчима, произнесла Таня, - А я знаю? – девочка пожала плечами.

Алена понимающе кивнула. Родители Таньки были веселые и бесшабашные. Дядя Коля, долговязый мужчина 26 лет, уже три с половиной года был мужем Танькиной мамы - тети Марины, красивой двадцативосьмилетней женщины. У них была общая дочь Иришка, и «прицеп – Танька» - как говаривала с усмешкой мать Тани.

-А что вчера отмечали? – привычно спросила Алена, - первую среду на этой неделе?
-Очередную покупку Сидоровых… - махнула рукой Таня.
-И чё они купили? – заинтересовалась Алена.
-Да, фигню какую-то, шнурки или кеды, не помню. Они же все обмывают, ты же знаешь! – Усмехнулась Таня.

Алена снова кивнула. Она знала, что Танюшкиным предкам повезло с соседями: весь подъезд их двухэтажного «финского» дома жил одной дружной компанией – вместе пили-гуляли, одалживали соль-спички-водку-селедку, начинали праздновать у Сидоровых на первом этаже, заканчивали у Ерошкиных на втором. Как правило, стоимость «банкета» в разы перекрывала стоимость покупки. Деньги быстро заканчивались, и тогда в подъезде начинались дни всеобщей аскезы, все вокруг пахло подгоревшей манкой, считались дни до аванса. С аванса тетя Марина покупала что-нибудь шикарное, и спешила поделиться радостью с ближними…

-Зайдем за молоком! – Танька потянула Алену к магазину.
-И печенья возьмем! – согласилась Алена. – У меня есть деньги!

Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)
Кабинет химии располагался на втором этаже нашей школы. Все учащиеся твердо знали, что в кабинет химии можно входить лишь после звонка, и только в сопровождении учителя или лаборанта. Перемена заканчивалась, лаборант открывал дверь, и мы могли занять свои места. Учительница химии Елена Михайловна приветствовала класс, тут же пересаживала нас по своему усмотрению так, чтобы все сидели парами, ладили между собой, но не болтали.

-Ребята, сегодня тема нашего занятия – «Распознавание раствора соли соляной кислоты» - Елена Михайловна, приятная дама лет пятидесяти с пышной сиреневой прической, оглядела наш 8 «Б» и улыбнулась, - Вижу, все готовы и рвутся экспериментировать. Откройте рабочие ящики!

На каждом столе располагались кран, раковина и два белых деревянных ящика со съемными крышками. В ящике справа размещались пробирки с реактивами и склянки с веществами, в ящике слева стояла спиртовка, сухое горючее, спички, пинцеты, кронштейны и тому подобное. «Химичка» вела занятие без конспектов, на едином дыхании, по ходу каждого опыта инструктируя нас, где взять нужную пробирку и на какой минуте добавить в нее немного того или капельку этого.

-Ребята! Возьмите на первой полке правого ящика желтую подставку с тремя пробирками, - Елена Михайловна продемонстрировала нам аналогичный набор пронумерованных пробирок. – Нужно определить, в какой из пробирок находится соль соляной кислоты. На экзамене непременно будет этот вопрос. Итак, нам понадобится немного нитрата серебра. Возьмите темную баночку с надписью AgNO3. Аргентум, NO-3. – медленно повторила Елена Михайловна. – Нашли? Отзовитесь, если нашли!

-Нашли, - прошелестело над классом, и «химичка» удовлетворенно хмыкнула:
-Продолжаем! Качественная реакция на хлорид-ион – при сливании с раствором соли серебра, образуется белый творожистый осадок, нерастворимый в концентрированной азотной кислоте…Итак, мы берем три пробирки и в каждую добавляем немного нитрата серебра - AgNO3. Аргентум…. – Елена Михайловна замерла на миг, оглядев класс. - Вовочка, я сказала именно «аргентум» и не что иное! Аргентум NO-3 стоит прямо перед тобой! – с едва заметной усмешкой обратилась Елена Михайловна к смущенному пареньку за последней партой.

-В какой пробирке получился белый творожистый осадок? Ребята! Поднимите пробирки с осадком, чтобы я могла видеть! Так вижу… И, следовательно, в пробирке №2 у нас находилась соль соляной кислоты.
AgNO3 + NaCl = NaNO3 + AgCl↓
или в ионном виде:
Ag+ + Cl– = AgCl↓
-Запишите себе обе формулы! – Елена Михайловна, не оглядываясь ткнула ручкой в одну из восьми подвижных досок кабинета, твердо зная, что там находятся нужные формулы, заблаговременно написанные лаборантом.
Белый творожистый осадок появился у всех экспериментаторов. В кабинете химии все реакции проходили четко по формулам. Все ученики оставались целы и невредимы под неусыпным контролем учительницы.

-Что у нас выпало в осадок, Вовочка? – учительница вновь обратила взор на последнюю парту центрального ряда, где изнывал и ерзал Вова.
-Да, вроде хлор… - неуверенно начал отвечать он.
-Аргентум хлор! – поправила его Елена Михайловна, - Так, Серебрякова, пересядь к Вовочке, а иначе у нас все опыты под угрозой!

Я взяла тетрадь, ручку и пересела. Вовочка тут же густо покраснел.
-Вовочка у нас реагирует, как лакмус на кислоту. – Констатировала Елена Михайловна, - А как реагирует лакмус на кислоту? – обратилась она к классу.
-Краснеет, - отозвалось несколько голосов.
…Мы с Вовочкой пытались точно соблюдать все инструкции «химички». Вова путал пробирки, ронял пузырьки, ломал спички, смущаясь все больше и больше. На мои вопросы он отвечал односложно или просто качал головой. Так было всякий раз, когда нас сажали вместе. Мне казалось, что Вовочка ждет лишь конца урока, чтобы избавиться от моего соседства.
Читать дальше! )

Продолжение Здесь
serebryakovaa: (Default)
По-моему я уже всех до печенок проняла рассказами о жизни в Коми АССР.
Писала комментарий моей дорогой [livejournal.com profile] kuzulka, а вышел еще один эпизод.

Конец 80-х. СССР. Город Воркута.
Люди получали жилье в новостройках Воргашора. «Нового Воргашора», как мы его называли. Но Старый Воргашор продолжал жить. Потому что на старом Воргашоре
в развалюшках и сарайчиках люди держали бычков.
Бизнес был такой: покупаешь у государства маленьких бычков по 2-60 за 1 кг живого веса, откармливаешь их и сдаешь назад государству по 4-80 (цены я не помню сейчас, примерно пишу).
Государство давало комбикорма, витамины, знай только, бери и ухаживай. Очень было выгодно. Мы тоже хотели взять бычков, но изменились расценки (опоздали мы).

Вот представьте, бычки росли, набирали вес, скучно им становилось в сарае, и особо одаренные "бычководы" своих рогатых друзей выпускали погулять! Куда? А прямо на улицу – точнее в снежное поле. Мороз сильный. Нагуляется бычок - сам вернется в стойло. Вот и гуляли то там, то сям черно-белые рогоносцы. И что характерно, в снежную зыбь непротоптанную не лезли, чуяли опасность сугробов. По тропинкам разгуливали и хвостами помахивали.

Картина маслом: иду я домой из школы к нашему домику. В руке портфель и сумка с продуктами, купленными по списку, составленному мамой. До дома полтора км:
сперва по шоссе нового Воргашора (среди домов и цивилизации),
потом по проселочной дороге между гаражами,
потом мимо питомника с собаками (ура! Сегодня все собаки за забором).
потом мимо свинарника (там было безопасно, но навозом воняло нестерпимо),

и вот, Аида выходит на финишную прямую - завершающие 300 метров до домика…

А на тропинке стоит БЫЧОК, качается и не уходит! А с тропинки сворачивать нельзя!
Так и стоим мы с ним – глаза в глаза, он дышит на меня жарким травяным перегаром и облизывает свой нос. Но не уходит!

-А ну, мать твою за ногу! ПШШШЁЁЁЁЛ отседова!! – и черно-белая туша, взмахнув хвостом, несется прочь.

Благословенна будь, «мать» - заступница!
serebryakovaa: (Default)
Это произошло осенью 1983 года, еще до отъезда нашей семьи на север.
Но я намеренно нарушила хронологию событий.
Рассказ должен был появиться после того, как вы узнали, что была «Рыжковская пурга»

В августе 1983 года мой отец уехал в Воркуту, устраиваться на работу. Мой отец горный инженер, всю свою жизнь он проработал под землей. И я, на тот момент 12 летняя девочка, отлично знала, что он ежедневно рискует своей жизнью на шахте. Это понимали все, ведь у нас было много шахтеров в городе. И даже последнее воскресенье августа месяца – «День шахтера» неизбежно превращался в общегородской праздник.

Отец уехал. Мы остались с мамой и сестренкой, и стали ждать вестей. Это было трудное время для нас – бесконечное ожидание и неизвестность. Не было телефонов, не было возможности узнать, как он там, жив ли он…
Потом стали приходить письма. Какая же это была радость! Отец писал душевно и подробно. Он описывал не только быт и дела, но и экзотику северного лета, вкладывал в конверты сухие ромашки и былинки…

Но если долго не было письма, мы с мамой не находили себе места. Пустоту отцовского стула за обеденным столом ничто не могло заполнить. В те осенние дни я впервые ощутила, каково это ждать, не зная, жив ли человек, может он травмировался, и ему нужна помощь…
Я вдруг вспомнила слова отца о том, что спуск в шахту сродни полету в космос – ты оторван от тех, кто на поверхности. Находясь в чреве земли, ты не можешь «выйти на связь с землей». Парадокс, но это именно так.

Я вновь воскрешала в памяти все его рассказы, и разглядывала германские журналы по горному делу «Глюкауф», тут же вспоминая, что это название означает – «Счастливо наверх!» - пожелание каждому, спускающемуся в шахту, дабы он легко смог вернуться на поверхность.
Что бы я ни делала, я думала об отце, о том, что так долго нет вестей. Даже общаясь с ребятами во дворе, я не могла отвлечься от этих переживаний…

Мы совсем недавно переехали, обменяв тесную двушку в новостройке на «сталинку» в послевоенном доме. В нашем доме жили три девочки-ровесницы, они уже закончили 8 класс, и учились в кулинарном училище. Приходили и парни из соседних домов, им было 16-18 лет. Мне они казались такими сильными и взрослыми. Ребята собирались на дальней лавочке двора, и тихонько играли на гитаре. Они сами со мной познакомились и взяли меня в свою компанию. Парни относились ко мне с дружеской симпатией, а девочки – с легкой насмешкой, ведь мне было только 12. Мне были интересны разговоры старших девочек о парнях, о том, кто уже с кем «ходит», о танцах и свиданиях.

Самой красивой в нашем дворе была девушка Инна с третьего этажа. Они была очень спокойная, милая, и самая доброжелательная. Она охотно мне рассказывала о своих романах, давала послушать записи модных групп, и даже одолжила мне босоножки на платформе для школьного вечера. Самой близкой подругой Инны была Ира с первого этажа.
Помню, моя бабушка всегда любовалась Ириной и цитировала Пушкина:
«Нет на свете царицы краше польской девицы.
Весела - что котенок у печки -
И как роза румяна, а бела, что сметана;
Очи светятся будто две свечки!»

***
В тот роковой день мы с Инной были одни во дворе, и почему-то заговорили о письмах. Инна рассказала, как писала письма одному парню в армию, и что это ничем не закончилось. А я начала ей рассказывать о письмах отца.
Читать дальше! )
serebryakovaa: (Default)
Эпиграфом могли бы стать строки из творчества Владимира Высоцкого:

"Говорят, что плывем мы за длинным рублем, -
Кстати, длинных рублей просто так не добыть..."


Приведенный ниже материал взят с сайтов:

Заполярье
http://komipress.ru/smi/issue.php?id=411299
http://www.vorcutincy.ru/newspage.php?news=3210
Материалы представлены Архивным управлением администрации МО ГО «Воркута».


21 год назад, 8-9 февраля 1990 года на Воркуту обрушилась невиданная доселе пурга. В эти два дня в городе находился с официальным визитом Председатель Совета Министров СССР Николай Рыжков. С тех пор пургу эту так и называют «рыжковская».

В средствах массовой информации и, в частности, в газете «Заполярье», было опубликовано достаточно материалов об этих экстремальных днях, принесших Воркуте как человеческие жертвы, так и значительный экономический ущерб. Спустя девять лет свою оценку февральским событиям дал бывший тогда генеральный директор АЭК «Комиэнерго» Михаил Косолапов в газете «Республика». Отрывок из этого очерка, который называется «Последний «генерал» республики», в числе других материалов мы и предлагаем с некоторыми сокращениями читателям газеты.

«Когда я попросил Михаила Даниловича рассказать о наиболее ярком событии в его жизни, он заговорил не о себе.

- Я давно хочу, чтобы люди узнали правду о трагических февральских днях Воркуты 1990-го, о масштабах катастрофы, грозившей тогда городу, но главное - о том, кто своими решениями спас Воркуту от неминуемой гибели.

О событиях, которые произошли в Воркуте в начале февраля 1990 года, во время визита в заполярный город тогдашнего премьера союзного правительства Николая Ивановича Рыжкова, мы знаем и много, и мало. Десятки журналистов, прибывших освещать визит Председателя Правительства и ставших участниками и очевидцами страшной метели, представили читателям чуть ли не поминутную хронику тех двух дней. С другой стороны, и сегодня неизвестно точное количество замерзших в ту пургу воркутинцев. Один из руководителей местного штаба ГО иЧС называл мне спустя год после трагедии цифру почти в полтора десятка человек.

Пурга начала разыгрываться к вечеру в день прилета Николая Ивановича Рыжкова. Синоптики заранее предсказывали ухудшение погоды. Но вряд ли кто-то мог предположить, что к 18 часам порывы ветра начнут достигать 40 метров в секунду. Обычно городской штаб по чрезвычайным ситуациям в такие моменты прекращает движение пассажирского транспорта по кольцу, оповещая об этом горожан по радио. Однако в тот день распоряжение явно запоздало. Десятки пассажирских автобусов оказались на трассе именно в тот момент, когда шквал из тундры достиг максимальной силы. Трассу задуло в считанные секунды.

О том, что в тундре произошла трагедия, мы, несколько журналистов республиканских изданий, находившихся в тот день в Воркуте, поняли сразу, как только в гостиницу начали привозить обмороженных людей. На несколько часов гостиница превратилась в лазарет для пострадавших.

Но оказывается, в те минуты не только журналисты, но и руководители города не предполагали, что уже произошло событие, поставившее на грань гибели весь заполярный город.

- Вечером, чуть ли не на четвереньках, я пробрался из здания гостиницы в здание Воркутинских электрических сетей. Шел почти час (расстояние между зданиями менее ста метров), - вспоминает Михаил Косолапов. - Специалисты сетей обрисовали картину: пурга разрушила энергоснабжение Воркуты. Повреждены линии, по которым электричество подается на водовод и в поселок Юнь-Яга. Если в ближайшие часы энергоснабжение не будет восстановлено, городу конец. Без воды и электричества осталась ТЭЦ-1, обогревающая Воркуту. Остановились насосы, откачивающие воды из шахты «Юнь-Яга». Замерзал поселок. Стало затапливать шахту. Никаких иллюзий в тот момент мы, энергетики, не питали - найти повреждения на линии при нулевой видимости и штормовом ветре практически невозможно.
Читать дальше! )

Profile

serebryakovaa: (Default)
serebryakovaa

Most Popular Tags

August 2013

S M T W T F S
    123
45678910
11121314151617
181920212223 24
25262728293031

Syndicate

RSS Atom

Style Credit