serebryakovaa (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
serebryakovaa) wrote2011-07-13 05:21 pm
serebryakovaa) wrote2011-07-13 05:21 pm
Entry tags:
Лучшая приправа (окончание)
Начало Здесь
Мое появление было встречено дружным хохотом: Брут, Васса и Шкипер буквально корчились на ковре от смеха. Эти гады, оказывается, поспорили, сумею ли я добраться до них без денег.
Ну, вероятно, мой ангел-автопилот на миг вернулся и довел меня до нужной двери.
-Знала бы ты, как убивался твой ухажер! – Отсмеявшись рассказывал Брут.
-А мы ему так и сказали: «А она такая! Зазевался, сразу увели!» - Подхватила Васса.
Шкипер и Васса явно жаждали уединиться.
Я потащила Брута прочь.
-Давай куда-то сваливать! У Вассы последняя ночь в Москве. А мне, кстати, ехать некуда.
-Давай к нам – на МКАД, - пошутил Брут.
А надо сказать, был у нас такой знакомый, на квартиру к которому можно было завалиться в любое время дня и ночи, в любом состоянии. Хозяин апартаментов – могучий, как атлант, был рад любому, кто готов был слушать его стихи, которые он выдавал со скоростью бывалого пулеметчика.
Но глубокой ночью никто не хотел нас везти на окраину города. В конце концов, Брут остановил огромную санитарную машину…
***
В пустой квартире нас ожидал черный котенок и записка:
«Не забывайте кормить Улисса!»
-Эх! Еще вчера этот котик был Чернышом, а нынче уже Улисс. Узнаю нашего Поэта! Тебя он, кстати, величает: «Аглая», - Это имя Брут произнес нараспев, - А меня – Егорка, - презрительно скривился Брут.
(Это имя даже отдаленно не напоминало подлинное имя Брута, но удивительно шло ко всему его облику).
Весь следующий день мы мучились от похмелья и ругали себя за вчерашнее расточительство.
-Брут! Куда мы дели деньги? У меня была половина зарплаты…
- А шампанское? – Пожал плечами Брут. – А цветы для твоей подруги? Заметь, в центре города!
-Кстати, цветы были замечательные! – кивнула я. – Это ты дал деньги на цветы?
-Ну, не Шкипер же? Он последние месяцы на мели… – Рассмеялся Брут. – А у девушки последнее свидание в Москве. А за какие деньги мы сюда ехали… ой, тебе это лучше не знать…
Я тут же вспомнила мятые сотенные бумажки, которые Брут сунул водителю, жеманно добавив: «Сдачи не надо! Для шахтера деньги - пыль!».
-А в нашей конторе все разъехались в отпуска. – Брут решительно пододвинул к себе пепельницу и уже схватил самый длинный окурок.
-А у меня заначка в запертой квартире! – Сообщила я. - А ключ у хозяйки на даче. А дача под Тамбовом!
-Зато нам будет, что вспомнить на старости лет! – Мы переглянулись и засмеялись.
... Вечером позвонил Шкипер: Васса благополучно покинула Москву.
***
На второй день нам мучительно захотелось есть. Мы полезли в закрома непризнанного гения.
-Да, не жируют поэты! – Констатировал Брут, извлекая на стол пачку прогорклого геркулеса.
В избытке было только постное масло, да молоко для котенка.
…Время шло, есть хотелось нестерпимо.
Мы пили воду, потели и снова делали обыск апартаментов. Мы листали свои телефонные книжки, звонили всем друзьям и знакомым, начиная с самой первой страницы, тщетно желая занять пару сотен до получки. Но июль, отпуска, никого…
Как мы не экономили, но и овсянка закончилась… Мы звонили в тысячи мест, но ни разу – родителям. Почему? Я даже сейчас не могу ответить на этот вопрос. Мне это просто не приходило в голову, хотя с раннего детства я слышала байку про телеграмму: «Целую 300».
Ну, как можно звонить: «Мама, мы все деньги пропили, выручай!»?!
***
Если нам удавалось что-то занять, а давали почему-то едва ли не на хлеб с молоком, мы проявляли чудеса экономии. Так, например, мы обнаружили, что коробочки с детским питанием регулярно уценяют и продают с существенной скидкой. Детские каши стали нашим спасеньем. Какие чудесные оладьи и сырники получались из них!
Едва притупив голод, мы вновь погружались в аскезу.
-Все, мочи нет! Ночью пойду разорять грядки! – заявил Брут.
В округе, действительно, возле подъездов люди устраивали палисадники, где высаживали зелень и картошку… Брут ушел, но вернулся грязный и удрученный: граждане охраняли свои угодья.
***
Прошло еще несколько мучительно долгих дней. Нежданно в квартиру заявились и другие постояльцы Непризнанного поэта: миниатюрный чернявый Кляйн и импозантный розовощекий Сова.
-Вы слышали? – С порога окликнул нас Кляйн, - «Заслуженная бабушка русского кино» померла!
-Да я сам скоро помру! – взорвался Брут. – Денег дайте!
Увы, и они были на мели.
Чтобы как-то отвлечься, мои товарищи по аскезе устроили на крыше солярий – перетащили туда раскладушку и матрас, и даже телефон провели, дабы не пропустить важный звонок.
Мы вяло поджаривались на солнышке, а Брут, переживавший вынужденный пост тяжелее всех, обозревал окрестности.
-Вот! – Брут похлопал себя по плоскому животу, - Последний жир вытапливаем! Я точно помру! Вчера журнал открыл, а там - дневник блокадника. Ну, я вам скажу, читал с завистью!
-Ну, ты уже совсем! – покачал головой Сова. – Еще давай Черныша съедим!
-Нам с папкой матушка перед завтраком десяток яиц варила! – С тоской проскулил Брут. – Надо что-то придумать!
-Мяу! – поддержал Брута Улисс.
Мы посмеялись, котенок у нас пока еще аппетита не вызывал.
И вот тут на раскаленной крыше, наблюдая за котенком, мы и заметили еду.
Голуби! Какие же они были аппетитные и жирные!
Голубей было множество, они вальяжно прогуливались и неспешно что-то бормотали друг другу, словно делились последними птичьими сплетнями.
Целый день добры молодцы мастерили детское народное оружие - рогатки. С пулями было сложнее. После долгих сомнений, взяли тяжелые гайки из инструментов Поэта.
-Друг друга не убейте! – Напоследок сказала я и покинула крышу с Улиссом на руках.
«Стрелки» распотрошили нашу последнюю горбушку, разбросали крошки и стали ждать дичь.
***
Через час в квартиру доставили две голубиные тушки и охапку зелени: крапива, подорожник, щавель.
-Только двух подстрелили? – спросила я.
-Подстрелили мы их штук двадцать шесть или больше! – Покачал головой Кляйн. - Они живучие, гады!
-Подстрелить мало, - Поддержал Сова. -нужно успеть подбежать, схватить, пока голубь оглушен, и добить… А мы не сразу это сообразили!
Проявив несказанную прыть, городские парни ловко ощипали птиц: на тушках были видны кровоподтеки от «пуль». Есть там было нечего, и мы решили сварить суп…
Счастливый Улисс носился с голубиным крылом по всей квартире и притворно рычал.
Какой же это был знатный ужин! Бульон с зеленью!
Вот сколько лет прошло, а по сей день помню вкус… Нет ничего вкуснее супа из сизого московского голубя!
***
Через несколько дней Бруту стало плохо. Поднялась высокая температура, начался бред. Мы вызвали скорую. Врачи увезли Брута в больницу, с подозрением на дифтерию. Врачи были в ужасе от анализов:
-Признайтесь, Вы голодали? – Допытывались они. - У вас белок на нуле.
Брут все отрицал. Скупое больничное меню ему казалось роскошным. Диагноз не подтвердился. Брут быстренько пошел на поправку и был выписан домой.
И тут Безденежье закончилось так внезапно, словно его выключили нажатием кнопки. Моя квартирная хозяйка вернулась. Заначка нашлась.
Все мы возвратились к обыденной жизни. Но вкус того супа не забывался.
***
Моя мама изумлялась: «Ну, вот почему Вы домой не позвонили?», и всегда считала Брута моим особым другом: «Ведь они голубей вместе ели»…
Ну, что еще добавить.
«Шкипер» встречался с Вассой и даже навещал ее в Крыму. Увы, в сети нет ее стихов.
«Кляйн» так и не поступил в университет, но стал гением маркетинга. Он способен продать то, незнамо что, и послать это туда, неведомо куда. По вечерам, он по-прежнему изучает работы Мелани Кляйн.
«Сова» закончил аспирантуру, защитил диссертацию, а потом бросил все, и торгует кафелем в небольшом магазинчике.
Приехав в Москву с намерением продать станки, и зайдя на огонек к Кляйну, которого до этого видел один единственный раз где-то на Алтае, Брут остался в Москве на 14 лет. Однажды, в марте он бесследно исчез из города, оставив свои вещи и документы на съемной квартире.
Говорят, он появлялся на одном из соцсайтов, но продолжить переписку не захотел. Его дальнейшая судьба неизвестна.
***
Кто-то древний советовал:
«Если ты потерял вкус жизни, Встань на заре, Работай до пота, Пей только воду.
А вечером побалуй себя ломтем ржаного хлеба!
Голод – лучшая приправа».
***
Краткая справка:
1.«Заслуженная бабушка советского кино» Татьяна Ивановна Пельцер скончалась 16 июля 1992 года.
2.Картина кисти Винсента Ван Гога «Голова Женщины» находится в Музее Винсента Ван Гога, Амстердам, Голландия. Увидев ее, я вновь вспомнила Вассу.
(Взято с сайта http://vangogh-world.ru/vangogh-portraits.php)
3. 7 июля 1992 года, комета Шуме́йкеров — Ле́ви 9 (D/1993 F2) прошла в 15 000 км от облачного покрова Юпитера, и приливные силы раздробили её на 21 отдельный фрагмент, размерами до 2 км в поперечнике, растянувшиеся цепочкой на 200 тыс. км.
И мой ангел-автопилот в том июле был несколько занят;)))
Мое появление было встречено дружным хохотом: Брут, Васса и Шкипер буквально корчились на ковре от смеха. Эти гады, оказывается, поспорили, сумею ли я добраться до них без денег.
Ну, вероятно, мой ангел-автопилот на миг вернулся и довел меня до нужной двери.
-Знала бы ты, как убивался твой ухажер! – Отсмеявшись рассказывал Брут.
-А мы ему так и сказали: «А она такая! Зазевался, сразу увели!» - Подхватила Васса.
Шкипер и Васса явно жаждали уединиться.
Я потащила Брута прочь.
-Давай куда-то сваливать! У Вассы последняя ночь в Москве. А мне, кстати, ехать некуда.
-Давай к нам – на МКАД, - пошутил Брут.
А надо сказать, был у нас такой знакомый, на квартиру к которому можно было завалиться в любое время дня и ночи, в любом состоянии. Хозяин апартаментов – могучий, как атлант, был рад любому, кто готов был слушать его стихи, которые он выдавал со скоростью бывалого пулеметчика.
Но глубокой ночью никто не хотел нас везти на окраину города. В конце концов, Брут остановил огромную санитарную машину…
***
В пустой квартире нас ожидал черный котенок и записка:
«Не забывайте кормить Улисса!»
-Эх! Еще вчера этот котик был Чернышом, а нынче уже Улисс. Узнаю нашего Поэта! Тебя он, кстати, величает: «Аглая», - Это имя Брут произнес нараспев, - А меня – Егорка, - презрительно скривился Брут.
(Это имя даже отдаленно не напоминало подлинное имя Брута, но удивительно шло ко всему его облику).
Весь следующий день мы мучились от похмелья и ругали себя за вчерашнее расточительство.
-Брут! Куда мы дели деньги? У меня была половина зарплаты…
- А шампанское? – Пожал плечами Брут. – А цветы для твоей подруги? Заметь, в центре города!
-Кстати, цветы были замечательные! – кивнула я. – Это ты дал деньги на цветы?
-Ну, не Шкипер же? Он последние месяцы на мели… – Рассмеялся Брут. – А у девушки последнее свидание в Москве. А за какие деньги мы сюда ехали… ой, тебе это лучше не знать…
Я тут же вспомнила мятые сотенные бумажки, которые Брут сунул водителю, жеманно добавив: «Сдачи не надо! Для шахтера деньги - пыль!».
-А в нашей конторе все разъехались в отпуска. – Брут решительно пододвинул к себе пепельницу и уже схватил самый длинный окурок.
-А у меня заначка в запертой квартире! – Сообщила я. - А ключ у хозяйки на даче. А дача под Тамбовом!
-Зато нам будет, что вспомнить на старости лет! – Мы переглянулись и засмеялись.
... Вечером позвонил Шкипер: Васса благополучно покинула Москву.
***
На второй день нам мучительно захотелось есть. Мы полезли в закрома непризнанного гения.
-Да, не жируют поэты! – Констатировал Брут, извлекая на стол пачку прогорклого геркулеса.
В избытке было только постное масло, да молоко для котенка.
…Время шло, есть хотелось нестерпимо.
Мы пили воду, потели и снова делали обыск апартаментов. Мы листали свои телефонные книжки, звонили всем друзьям и знакомым, начиная с самой первой страницы, тщетно желая занять пару сотен до получки. Но июль, отпуска, никого…
Как мы не экономили, но и овсянка закончилась… Мы звонили в тысячи мест, но ни разу – родителям. Почему? Я даже сейчас не могу ответить на этот вопрос. Мне это просто не приходило в голову, хотя с раннего детства я слышала байку про телеграмму: «Целую 300».
Ну, как можно звонить: «Мама, мы все деньги пропили, выручай!»?!
***
Если нам удавалось что-то занять, а давали почему-то едва ли не на хлеб с молоком, мы проявляли чудеса экономии. Так, например, мы обнаружили, что коробочки с детским питанием регулярно уценяют и продают с существенной скидкой. Детские каши стали нашим спасеньем. Какие чудесные оладьи и сырники получались из них!
Едва притупив голод, мы вновь погружались в аскезу.
-Все, мочи нет! Ночью пойду разорять грядки! – заявил Брут.
В округе, действительно, возле подъездов люди устраивали палисадники, где высаживали зелень и картошку… Брут ушел, но вернулся грязный и удрученный: граждане охраняли свои угодья.
***
Прошло еще несколько мучительно долгих дней. Нежданно в квартиру заявились и другие постояльцы Непризнанного поэта: миниатюрный чернявый Кляйн и импозантный розовощекий Сова.
-Вы слышали? – С порога окликнул нас Кляйн, - «Заслуженная бабушка русского кино» померла!
-Да я сам скоро помру! – взорвался Брут. – Денег дайте!
Увы, и они были на мели.
Чтобы как-то отвлечься, мои товарищи по аскезе устроили на крыше солярий – перетащили туда раскладушку и матрас, и даже телефон провели, дабы не пропустить важный звонок.
Мы вяло поджаривались на солнышке, а Брут, переживавший вынужденный пост тяжелее всех, обозревал окрестности.
-Вот! – Брут похлопал себя по плоскому животу, - Последний жир вытапливаем! Я точно помру! Вчера журнал открыл, а там - дневник блокадника. Ну, я вам скажу, читал с завистью!
-Ну, ты уже совсем! – покачал головой Сова. – Еще давай Черныша съедим!
-Нам с папкой матушка перед завтраком десяток яиц варила! – С тоской проскулил Брут. – Надо что-то придумать!
-Мяу! – поддержал Брута Улисс.
Мы посмеялись, котенок у нас пока еще аппетита не вызывал.
И вот тут на раскаленной крыше, наблюдая за котенком, мы и заметили еду.
Голуби! Какие же они были аппетитные и жирные!
Голубей было множество, они вальяжно прогуливались и неспешно что-то бормотали друг другу, словно делились последними птичьими сплетнями.
Целый день добры молодцы мастерили детское народное оружие - рогатки. С пулями было сложнее. После долгих сомнений, взяли тяжелые гайки из инструментов Поэта.
-Друг друга не убейте! – Напоследок сказала я и покинула крышу с Улиссом на руках.
«Стрелки» распотрошили нашу последнюю горбушку, разбросали крошки и стали ждать дичь.
***
Через час в квартиру доставили две голубиные тушки и охапку зелени: крапива, подорожник, щавель.
-Только двух подстрелили? – спросила я.
-Подстрелили мы их штук двадцать шесть или больше! – Покачал головой Кляйн. - Они живучие, гады!
-Подстрелить мало, - Поддержал Сова. -нужно успеть подбежать, схватить, пока голубь оглушен, и добить… А мы не сразу это сообразили!
Проявив несказанную прыть, городские парни ловко ощипали птиц: на тушках были видны кровоподтеки от «пуль». Есть там было нечего, и мы решили сварить суп…
Счастливый Улисс носился с голубиным крылом по всей квартире и притворно рычал.
Какой же это был знатный ужин! Бульон с зеленью!
Вот сколько лет прошло, а по сей день помню вкус… Нет ничего вкуснее супа из сизого московского голубя!
***
Через несколько дней Бруту стало плохо. Поднялась высокая температура, начался бред. Мы вызвали скорую. Врачи увезли Брута в больницу, с подозрением на дифтерию. Врачи были в ужасе от анализов:
-Признайтесь, Вы голодали? – Допытывались они. - У вас белок на нуле.
Брут все отрицал. Скупое больничное меню ему казалось роскошным. Диагноз не подтвердился. Брут быстренько пошел на поправку и был выписан домой.
И тут Безденежье закончилось так внезапно, словно его выключили нажатием кнопки. Моя квартирная хозяйка вернулась. Заначка нашлась.
Все мы возвратились к обыденной жизни. Но вкус того супа не забывался.
***
Моя мама изумлялась: «Ну, вот почему Вы домой не позвонили?», и всегда считала Брута моим особым другом: «Ведь они голубей вместе ели»…
Ну, что еще добавить.
«Шкипер» встречался с Вассой и даже навещал ее в Крыму. Увы, в сети нет ее стихов.
«Кляйн» так и не поступил в университет, но стал гением маркетинга. Он способен продать то, незнамо что, и послать это туда, неведомо куда. По вечерам, он по-прежнему изучает работы Мелани Кляйн.
«Сова» закончил аспирантуру, защитил диссертацию, а потом бросил все, и торгует кафелем в небольшом магазинчике.
Приехав в Москву с намерением продать станки, и зайдя на огонек к Кляйну, которого до этого видел один единственный раз где-то на Алтае, Брут остался в Москве на 14 лет. Однажды, в марте он бесследно исчез из города, оставив свои вещи и документы на съемной квартире.
Говорят, он появлялся на одном из соцсайтов, но продолжить переписку не захотел. Его дальнейшая судьба неизвестна.
***
Кто-то древний советовал:
«Если ты потерял вкус жизни, Встань на заре, Работай до пота, Пей только воду.
А вечером побалуй себя ломтем ржаного хлеба!
Голод – лучшая приправа».
***
Краткая справка:
1.«Заслуженная бабушка советского кино» Татьяна Ивановна Пельцер скончалась 16 июля 1992 года.
2.Картина кисти Винсента Ван Гога «Голова Женщины» находится в Музее Винсента Ван Гога, Амстердам, Голландия. Увидев ее, я вновь вспомнила Вассу.
 |
| Винсент Ван Гог. Голова женщины. Нюэнен, март, 1885. Холст, масло, 43х34. |
(Взято с сайта http://vangogh-world.ru/vangogh-portraits.php)
3. 7 июля 1992 года, комета Шуме́йкеров — Ле́ви 9 (D/1993 F2) прошла в 15 000 км от облачного покрова Юпитера, и приливные силы раздробили её на 21 отдельный фрагмент, размерами до 2 км в поперечнике, растянувшиеся цепочкой на 200 тыс. км.
И мой ангел-автопилот в том июле был несколько занят;)))
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
Еще говорили "Друзья познаются в еде".
Была как-то - "еще до перестройки" - статья - по-моему, в "Известиях" - о доценте какого-то московского ВУЗа - он на спор выходил в институтский дворик, собирал подорожник и еще какую-то траву и готовил деликатесы.
Замеченная очепятка:
"И вот ту на раскаленной крыше, наблюдая за котенком, мы и заметили еду. "
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
До голубей дело не доходило, но безденежье, голод и бродяжничество мне знакомо! И ни в коем случае не позвонить родителям! спаси христос, даже мысли не возникало.))))
(no subject)
no subject
Фраза "Нет ничего вкуснее супа из сизого московского голубя!" станет крылатой, такие фразы не забываются. Я лично взяла её навооружение:)
И конечно, рассказ куда больше говорит, чем о необходимости звонить родителям. Он сродни фильму "Я шагаю по Москве" и роману Мамина-Сибиряка "Черты из жизни Пепко" (как я его любила в юности!), по крайней мере - в моём восприятии.
Да, бесшабашная, да глупая, безрассудная, но весёлая, счастливая, бурная, безумно интересная... Нормальная юность, одним словом:)
Надеюсь, это только один из рассказов цикла о студенческой молодости, и будут ещё рассказы и ещё, и ещё.
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
Очень понравилось. Думаю, мне это еще предстоит! :)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)