Раз, два, три, четыре, пять! Я иду колядовать!

Дорогие друзья!
Вы прекрасно знаете мой «репертуар», круг моих интересов.
Прошу Вас, поделитесь Вашими самыми любимыми журналами, то бишь – оставьте, пожалуйста, ссылки на самых интересных френдов, журналы которых Вы читаете!

Не скупитесь, поделитесь!

Пусть это будет подарком к Новому году для меня.
Спасибо!

Роберт Бернс «Новогодний привет старого фермера его старой лошади»

Привет тебе, старуха-кляча,
И горсть овса к нему в придачу.
Хоть ты теперь скелет ходячий,
Но ты была
Когда-то лошадью горячей
И рысью шла.

Ты глуховата, слеповата.
Седая шерсть твоя примята.
А серой в яблоках когда-то
Была она.
И твой ездок был тоже хватом
В те времена!

Лошадкой ты была на славу.
Хозяин был тебе по нраву.
И я гордиться мог по праву,
Когда с тобой
Любую брали мы канаву,
Подъем любой.

Тебя с полсотней марок вместе
Родитель дал моей невесте.
Хоть капитал - скажу по чести
Был очень мал,
Не раз добром подарок тестя
Я поминал.

Когда я стал встречаться с милой,
Тебе всего полгода было,
И ты за матерью-кобылой
Трусила вслед.
Ключом в тебе кипела сила
Весенних лет.

Я помню день, когда, танцуя
И щеголяя новой сбруей,
Везла со свадьбы молодую
Ты к нам домой.
Как любовался я, ликуя,
В тот день тобой!

Перевалив за три десятка,
Ты ходишь медленно и шатко.
С каким трудом дорогой краткой
Ты возишь кладь,
А прежде - чья могла лошадка
Тебя догнать?

Тебя на ярмарках, бывало,
Трактирщики кормили мало,
И все ж домой меня ты мчала,
Летя стрелой.
А вслед вся улица кричала:
- Куда ты? Стой!

Когда ж с тобой мы были сыты
И горло у меня промыто, -
В те дни дорогою открытой
Мы так неслись,
Как будто от земли копыта
Оторвались.

Ты, верно, помнишь эти гонки.
С обвислым крупом лошаденки
Теснились жалобно к сторонке,
Давая путь,
Хоть я не смел лозою тонкой
Тебя стегнуть.

Всегда была ты верным другом,
И нет конца твоим заслугам.
Напрягшись телом всем упругим,
Ты шла весной
Перед моим тяжелым плугом
И бороной.

Когда глубокий снег зимою
Мешал работать нам с тобою,
Я отмерял тебе с лихвою
Овес, ячмень
И знал, что ты заплатишь вдвое
Мне в летний день.

Твои два сына плуг мой тянут,
А двое кладь возить мне станут.
И, верно, не был я обманут,
Продав троих:
По десять фунтов чистоганом
Я взял за них.

Утомлены мы, друг, борьбою.
Мы все на свете брали с бою.
Казалось, ниц перед судьбою
Мы упадем.
Но вот состарились с тобою,
А все живем!

Не думай по ночам в тревоге,
Что с голоду протянешь ноги.
Пусть от тебя мне нет подмоги,
Но я в долгу -
И для тебя овса немного
Приберегу.

С тобой состарился я тоже.
Пора сменить нас молодежи
И дать костям и дряхлой коже
Передохнуть
Пред тем, как тронемся мы лежа
В последний путь.

«Крошка-сын к отцу пришел…»

Помните?
«Крошка-сын к отцу пришел.
И спросила кроха:
-Папа, б..ди – хорошо?
-Да, сынок, неплохо!»

А теперь маленькая зарисовочка:
Тверская область. Наши дни.
Во дворе группа молодых мужчин лет 25-27. Распивают потихоньку, естественно.
Рядом в песочнице копошится малыш лет четырех. Мальчик подходит к лавке, где наслаждаются жизнью взрослые, и демонстрирует отцу запачканную одежду. Сдвинув сигарету в правый угол рта и прищурив от дыма правый глаз, папаша деловито отряхивает сына и приговаривает:
-Эх, ты, пиздрик, ты мой жалкий! Эх! Домой нада идти, а то будет нам от мамки! А? Мамка нам с тобой взъёбки даст!

p.s.: В Тверской области по сей день «пиздриком» кличут мелкую пичужку, то есть он сынка почти «зябликом» назвал.

tamara_borisova журналу и человеку в коллекцию