![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
serebryakovaaНачало Здесь
-Моо! Оставайся с нами! – повторил Катулл, когда мы перестали хохотать.
-Очень надо! - огрызнулся Моо.
-Тебя же из Мипы «ушли»…
-«Ушли», - подтвердил Моо, - Но из одного хомута в другой нырять – увольте!
-Во дает! – фыркнул Юрик, - Только ща говорил, что тут «Все вольностью дышало», и уже забыл!
-Не фига я не забыл. Это на Айсберге… - Моо поднял указательный палец в потолок, – воля, а здесь…– тут он повернул большой палец к полу, - в келье 722 господствует тирания!
-О, как загнул! – всплеснул руками Юрик, - Тирания!
-Да, - кивнул Моо и принялся сминать бумажный мундштук папиросы, - Я от мамы ушел, я от папы ушел, я от Мипы ушел, а уж от «Лисички» и подавно уйду.
В келье 722 воцарилась тишина. Все мы размышляли над словами Моо.
-Что предлагаешь? – наконец спросил Катулл.
-Ничего, - пожал плечами Моо. – Сегодня, так уж и быть, переночую на Вашем топчане, а завтра двину туда, где не водятся «дружочки» и «Сорви-головастики»! - Моо оттопырил уши ладонями и растянул губы наиглупейшей улыбкой.
Юрик тут же захохотал снова. А Моо и Катулл обменялись долгим взглядом.
- А сегодня день Влюбленных! – воскликнул радостно Юрик, - Мне Агнесса говорила…
-Опять она! Пора рвать когти, - Моо сунул папиросу в угол рта и полез в карманы брюк, - Ща, Пепел, найду тебе маляву из Мипы, погодь… Тебя кстати, не мутит от этой телки?
-Подташнивает, - признаюсь я. - А что за бумажка?
-Да, там про прописку, точнее про выписку из города Москва, - он вышел в тамбур. - Может, в куртке…
-Моо, постой, - рванул за ним Катулл, - На пару слов.
Хлопнула входная дверь, и мы остались с Юриком вдвоем в 722.
-Держи! – сунул он мне в руки темную округлую баночку, - И крути вот так…
-Пленку проявляешь?
-Ну, типа того… - хмыкнул Юрик и принялся закатывать рукава клетчатой рубахи, - Фоткал на «парах», сохраню для истории…
…Распахнулась дверь, и келью влетел Катулл. Он прямиком бросился в аппендикс Вени.
-Юр, где наш «Ундервуд»? – заорал он из-за шторы через секунду.
-Ты же его отдал герлам…
-Каким еще герлам? - Катулл уже нырял под письменной стол на своей «половине».
-Ваське, кажись. А че за спешка?
-Спешка, други, - отозвался из тамбура Моо, - потому как, я без «машинной печатки» не могу жить!
-Ааа! Значит, остаешься!
-Остаюсь, - Моо сложил ладони на сердце и уронил буйну голову себе на грудь, - Но только в случае восстания рабов! – лукаво добавил он.
-Пепел, продолжай крутить! – скомандовал Юрик, - Крути, даже если эти двое станут раздавать патроны!
-Крути педали, пока не дали! – добавил Моо и картинно улегся поперек гостевого «дивана», сляпанного кое-как из двух казенных коек.
-План на вечер такой! – торжественно сообщил он нам, поглаживая свой ввалившийся живот, - Вино красное, котлеты мясные, хлеб черный, разговоры задушевные.
-Смерть неизбежна! – добавил Юрик и сам заржал на всю комнату.
-Слышь, хохотун! Ты с нами? – уточнил Моо.
-Всегда готов, - отсалютовал по-пионерски Юрик, - А по какому поводу?
-За знакомство, - пояснил Моо, - Хотя можно и за Святого Валентина, воля Ваша.
-К бабе Розе? – спросил Юрик Катулла и сам же ответил за него, - Где еще можно купить «три семерки» в такой час.
Пришло время вмешаться мне:
-Вот деньги! И купите водки нормальной.
-Неслабо! – шепотом сказал Юрик, уставившись с благоговеньем на червонец, - Гуляем, значит!
-Еще как! – Моо уже надевал куртку и наматывал на шею длинный зеленый шарф, - Только не разводите здесь куриное царство, пока мы добываем пищу.
-Кого? – не понял Юрик.
-Баб не звать! Дверь не открывать! И воще – мы вас снаружи закроем.
Тут мы услышали, как в замке поворачивается ключ.
-Ээээээээээээээээ! – заорал Юрик и бросился в тамбур, - Одурели совсем!
Он дергал ручку и чертыхался, но все было напрасно.
-Прикинь, нас заперли!
…Минут тридцать Юрик демонстрировал мне свои фотографии. Он с шумом выдвигал ящики письменного стола, разыскивая нужные коробочки со слайдами и черные бумажные пакеты от фотобумаги. Снимки были рассортированы, подписаны и пронумерованы, порой даже дважды.
Мне оставалось только смотреть и кивать. Юрик суетился, нервничал, спешно вываливая на тумбочку передо мной все новые и новые пакеты и папки, словно я могу вдруг улететь, подобно Карлсону, в окно.
-А здесь что? – захотелось посмотреть мне огромную папку-скоросшиватель с алым словом «femina» напротив жирного типографского «Дело №».
-Там это… - забормотал Юрик и густо покраснел, - Там черновые наброски...
-Роман? – пришлось задать вопрос, дабы он не пошел ко дну окончательно.
-Да, - Юрик уже чесал затылок и сдувал белесую челку со лба, - Из армейской жизни… Пока сыровато… - добавил он и закинул папку на шкаф.
Ясно было, что в папке лежат фотки Агнессы Двашевич, но кто я ему, чтобы говорить об этом.
Захотелось закурить, но сигареты кончились.
-Ну, что за нафиг такой, - Юрик не успел толком рассердиться, как дверь распахнулась, и в комнату ввалились радостные добытчики пищи.
-Слушай сюда, - командовал Моо, - Тумбочку на середину комнаты!
Катулл скинул куртку прямо на топчан и тут же взялся за тумбочку.
-Але, гараж! Тут мои снимки! – запищал Юрик, - Полегче!
-Забирай! – разрешил Моо, - Тебе Пепел поможет!
Юрик разом сгреб свои сокровища и потащил их в аппендикс. Мне пришлось плестись за ним, и поднимать все то, что он ронял.
-«Неопытный Паниковский развел такой большой костер, что казалось - горит целая деревня» - сказал Катулл нам вслед.
-Братцы-карапузики, вас за смертью посылать? – окликнул нас Моо, пока мы пристраивали добро Юрика на столе Вени, - Вся водка ща скиснет!
-А что делать надо? – хмуро бросил Юрик.
-Как что? – заорал в ответ Моо, - СТОЛ! Нам срочно нужен стол!
-Да-да! – Юрик бросил свою коллекцию и двинул к Моо, - Вот прямо щаз!
- «Если бы я был плотником, я… сделал бы ща стол ДЛЯ тебя!»* - пропел он ехидно, - Еще чего изволите?
-Люди! Я придумал! – заорал Катулл и рванул на свою половину.
Пока мы пялились на узор его застиранной шторки, он что-то сдвигал, тянул и ронял со страшными звуками.
-У меня же тут… спинка, - бормотал Катулл, - точнее дверца…
-Тащи всё! – гаркнул Моо, - Разберемся, - Он все еще стоял с матерчатыми сумками в руках и жевал мундштук погасшей папиросы.
Катулл приволок полированный прямоугольник и водрузил его на двух тумбочках. И получился стол!
-Дверь была от шкафа, - пояснил Катулл, любуясь на дело рук своих.
-Ну, слава Богу! – Моо наконец мог поставить свои сумки на стол, - разгружайте!
Дважды повторять не пришлось. Мы бросились доставать из сумок продукты: хлеб, сыр, колбасу, водку.
Банку соленых огурчиков Юрик прижал к сердцу и застонал:
-Да как Вам только удалось?
-Вы бы это видели! – принялся рассказывать Катулл, - Я и рта не раскрыл, а Моо! Бендер и Калиостро в едином лице!
И тут Юрик нарыл в объемном бауле нечто горячее, завернутое в газету.
-Смотри, не оберни!
-Это чё такое? – Юрик рвал в нетерпении газету и в благоговейном ужасе воззрился на Катулла, а затем на Моо, - Вы это …стыбзили, да?
-Фу, как грубо! – скривился Моо и сунул руку в карманы брюк, - Да как ты мог так подумать?!
-Катулл! Это что же такое? Кастрюля?
-Картошка с мясом! – радостно кивнул Катулл, - Моо просто обаял бабу Розу! Она его еле-еле отпустила, буквально всучила нам эту картошку…
-Мечта поэта! – задумчиво сказал Моо, - Красивая была-а-а лет 30 назад… Готов спорить!
Юрик уже успел притащить ложку и пробовал картошку, жадно склонившись над кастрюлей.
-Ты бы всем принес ложки, а? Наш друг Иван Лапшин! – окликнул его Моо и махнул рукой.
Юрик его не слышал, он припал к кастрюле и поедал угощение.
-Харе, морду баловать, - легонько стукнул его в бок Катулл, - Ты же не один такой! Дели на всех…
Через пять минут кастрюлька бабы Розы была вылизана изнутри до блеска.
-Минуты две они молчали
Но тут нам Юрик заявил:
«Как мало хавки Вы прислали,
Я голод свой не притупил!» - продекламировал Катулл над пустой тарой.
-Отлично! – похвалил его Моо, - А теперь срочно подавайте какие-то плошки или рюмки! Я буду речь держать!
-Рюмок не держим, - пожал плечами Катулл, - но стаканы быть должны.
Он прошелся по комнате, заглянул во все тумбочки и проверил полки. Вскоре на столе перед нами стояли два граненых стакана, один коктейльный прозрачный с оранжевыми полосками и голубая Венькина чашка.
-Так, я буду пить из гайдаровской тары, - заявил Моо и разлил привычным движением водку по стаканам.
-Ну, что я могу Вам сказать, друзья! Рыцари Круглого стола!– начал он свою речь.
-Прямоугольного стола, - поправил его Юрик.
Моо кивнул и тут же продекламировал нараспев:
«Над прямоугольником круглого стола
Водку из стакана нужно пить до дна!
Голубую чашку поднимаю я:
Будьте же здоровы! Братья и друзья!»
-Ура! – не сговариваясь закричали мы все и сдвинули свои «рюмки».
- За свободу и независимость! И за бабу Розу! – добавил Моо и залпом выпил.
Едва только мы закусили ароматными хрусткими огурчиками, как Юрик привязался с расспросами к Моо:
-Стало быть, баба Роза тебе понравилась? А я уж думал ты законченный женоненавистник!
-Кто? Я? – возмущенно взревел Моо, - Женоненавистник? Да я жено-обожатель-обниматель-целователь!
-Не очень-то поверю! – не уступал Юрик.
-Да мне как-то до лампочки, веришь ты или нет! – смеялся Моо и снова разливал по плошкам водку, - Женщин, подчеркиваю – ЖЕНЩИН, я люблю всей душой. А куриц безмозглых и баб, независимо от пола, на дух не переношу…
-То есть «независимо от пола»? – растерялся Юрик.
-Да то и есть! – Моо взял нож и принялся нарезать закуску, - Как в старом анекдоте: «А че меня с восьмым марта, я ж не баба?» - «Не баба, но сука порядочная». Фирштейн?
Юрик кивнул и задумался.
-Значит, будем устраивать революцию? – уточнил Катулл.
-Еще какую… - пообещал Моо, - Глянь на революционеров, Пепел! Два друга, Метель и Вьюга!
Мы невольно рассмеялись, до того разными были Катулл и Юрик.
Суетливый Юрик, с квадратным выступающим подбородком и длинной светлой челкой, спадающей на лоб, которую он поминутно сдувал и поправлял, казалось, ни на миг не мог оставаться на месте: он что-то крутил в руках, перебирал или теребил…
И рядом с ним неспешный могучий Катулл, черноволосый и кудрявый, с пронзительными голубыми глазами и едва заметной усмешкой на губах.
-За родителей, - предложил Моо, и мы вновь сдвинули наши плошки.
…Так мы и тратили чудный вечер 14 февраля, размышляя о дружбе и бренности всего сущего.
…Утром 15 февраля мне никак не удавалось найти свои джинсы.
-Катулл, ты не знаешь, где мои штаны?
Катулл молча протянул мне джинсы, исписанные шариковой ручкой.
-Это что такое?
-Как армию обсуждали вчера, помнишь? – спросил Катулл.
-Помню. Мне как раз спать захотелось…
-Вот! – кивнул Катулл, - А потом наши доблестные вояки выпили за … - Катулл сморщился, - не помню какие военно-специальные подразделения и стали выяснять тонкости французского языка…
-Погоди, ты че меня грузишь! При чем тут джинсы?!
-Пепел, ты ведь хиппи? – спросил Катулл.
-Хиппи! Только по почкам не бейте!
-Ну, так они вчера и порешили! – кивнул Катулл, - Пепел – хиппи, а хиппи любят цветы…
-И где цветы? – не выдерживаю я.
-Да вот, на штанах! «Цветы зла» Шарль Бодлер!
Продолжение следует…
**************
Предыдущие главы:
Пролог
Про «мертвые души» и кроликов
Мипа, которая нам не нужна
«О пользе Великих советских скульпторов»
Визиты Агнессы
-Моо! Оставайся с нами! – повторил Катулл, когда мы перестали хохотать.
-Очень надо! - огрызнулся Моо.
-Тебя же из Мипы «ушли»…
-«Ушли», - подтвердил Моо, - Но из одного хомута в другой нырять – увольте!
-Во дает! – фыркнул Юрик, - Только ща говорил, что тут «Все вольностью дышало», и уже забыл!
-Не фига я не забыл. Это на Айсберге… - Моо поднял указательный палец в потолок, – воля, а здесь…– тут он повернул большой палец к полу, - в келье 722 господствует тирания!
-О, как загнул! – всплеснул руками Юрик, - Тирания!
-Да, - кивнул Моо и принялся сминать бумажный мундштук папиросы, - Я от мамы ушел, я от папы ушел, я от Мипы ушел, а уж от «Лисички» и подавно уйду.
В келье 722 воцарилась тишина. Все мы размышляли над словами Моо.
-Что предлагаешь? – наконец спросил Катулл.
-Ничего, - пожал плечами Моо. – Сегодня, так уж и быть, переночую на Вашем топчане, а завтра двину туда, где не водятся «дружочки» и «Сорви-головастики»! - Моо оттопырил уши ладонями и растянул губы наиглупейшей улыбкой.
Юрик тут же захохотал снова. А Моо и Катулл обменялись долгим взглядом.
- А сегодня день Влюбленных! – воскликнул радостно Юрик, - Мне Агнесса говорила…
-Опять она! Пора рвать когти, - Моо сунул папиросу в угол рта и полез в карманы брюк, - Ща, Пепел, найду тебе маляву из Мипы, погодь… Тебя кстати, не мутит от этой телки?
-Подташнивает, - признаюсь я. - А что за бумажка?
-Да, там про прописку, точнее про выписку из города Москва, - он вышел в тамбур. - Может, в куртке…
-Моо, постой, - рванул за ним Катулл, - На пару слов.
Хлопнула входная дверь, и мы остались с Юриком вдвоем в 722.
-Держи! – сунул он мне в руки темную округлую баночку, - И крути вот так…
-Пленку проявляешь?
-Ну, типа того… - хмыкнул Юрик и принялся закатывать рукава клетчатой рубахи, - Фоткал на «парах», сохраню для истории…
…Распахнулась дверь, и келью влетел Катулл. Он прямиком бросился в аппендикс Вени.
-Юр, где наш «Ундервуд»? – заорал он из-за шторы через секунду.
-Ты же его отдал герлам…
-Каким еще герлам? - Катулл уже нырял под письменной стол на своей «половине».
-Ваське, кажись. А че за спешка?
-Спешка, други, - отозвался из тамбура Моо, - потому как, я без «машинной печатки» не могу жить!
-Ааа! Значит, остаешься!
-Остаюсь, - Моо сложил ладони на сердце и уронил буйну голову себе на грудь, - Но только в случае восстания рабов! – лукаво добавил он.
-Пепел, продолжай крутить! – скомандовал Юрик, - Крути, даже если эти двое станут раздавать патроны!
-Крути педали, пока не дали! – добавил Моо и картинно улегся поперек гостевого «дивана», сляпанного кое-как из двух казенных коек.
-План на вечер такой! – торжественно сообщил он нам, поглаживая свой ввалившийся живот, - Вино красное, котлеты мясные, хлеб черный, разговоры задушевные.
-Смерть неизбежна! – добавил Юрик и сам заржал на всю комнату.
-Слышь, хохотун! Ты с нами? – уточнил Моо.
-Всегда готов, - отсалютовал по-пионерски Юрик, - А по какому поводу?
-За знакомство, - пояснил Моо, - Хотя можно и за Святого Валентина, воля Ваша.
-К бабе Розе? – спросил Юрик Катулла и сам же ответил за него, - Где еще можно купить «три семерки» в такой час.
Пришло время вмешаться мне:
-Вот деньги! И купите водки нормальной.
-Неслабо! – шепотом сказал Юрик, уставившись с благоговеньем на червонец, - Гуляем, значит!
-Еще как! – Моо уже надевал куртку и наматывал на шею длинный зеленый шарф, - Только не разводите здесь куриное царство, пока мы добываем пищу.
-Кого? – не понял Юрик.
-Баб не звать! Дверь не открывать! И воще – мы вас снаружи закроем.
Тут мы услышали, как в замке поворачивается ключ.
-Ээээээээээээээээ! – заорал Юрик и бросился в тамбур, - Одурели совсем!
Он дергал ручку и чертыхался, но все было напрасно.
-Прикинь, нас заперли!
…Минут тридцать Юрик демонстрировал мне свои фотографии. Он с шумом выдвигал ящики письменного стола, разыскивая нужные коробочки со слайдами и черные бумажные пакеты от фотобумаги. Снимки были рассортированы, подписаны и пронумерованы, порой даже дважды.
Мне оставалось только смотреть и кивать. Юрик суетился, нервничал, спешно вываливая на тумбочку передо мной все новые и новые пакеты и папки, словно я могу вдруг улететь, подобно Карлсону, в окно.
-А здесь что? – захотелось посмотреть мне огромную папку-скоросшиватель с алым словом «femina» напротив жирного типографского «Дело №».
-Там это… - забормотал Юрик и густо покраснел, - Там черновые наброски...
-Роман? – пришлось задать вопрос, дабы он не пошел ко дну окончательно.
-Да, - Юрик уже чесал затылок и сдувал белесую челку со лба, - Из армейской жизни… Пока сыровато… - добавил он и закинул папку на шкаф.
Ясно было, что в папке лежат фотки Агнессы Двашевич, но кто я ему, чтобы говорить об этом.
Захотелось закурить, но сигареты кончились.
-Ну, что за нафиг такой, - Юрик не успел толком рассердиться, как дверь распахнулась, и в комнату ввалились радостные добытчики пищи.
-Слушай сюда, - командовал Моо, - Тумбочку на середину комнаты!
Катулл скинул куртку прямо на топчан и тут же взялся за тумбочку.
-Але, гараж! Тут мои снимки! – запищал Юрик, - Полегче!
-Забирай! – разрешил Моо, - Тебе Пепел поможет!
Юрик разом сгреб свои сокровища и потащил их в аппендикс. Мне пришлось плестись за ним, и поднимать все то, что он ронял.
-«Неопытный Паниковский развел такой большой костер, что казалось - горит целая деревня» - сказал Катулл нам вслед.
-Братцы-карапузики, вас за смертью посылать? – окликнул нас Моо, пока мы пристраивали добро Юрика на столе Вени, - Вся водка ща скиснет!
-А что делать надо? – хмуро бросил Юрик.
-Как что? – заорал в ответ Моо, - СТОЛ! Нам срочно нужен стол!
-Да-да! – Юрик бросил свою коллекцию и двинул к Моо, - Вот прямо щаз!
- «Если бы я был плотником, я… сделал бы ща стол ДЛЯ тебя!»* - пропел он ехидно, - Еще чего изволите?
-Люди! Я придумал! – заорал Катулл и рванул на свою половину.
Пока мы пялились на узор его застиранной шторки, он что-то сдвигал, тянул и ронял со страшными звуками.
-У меня же тут… спинка, - бормотал Катулл, - точнее дверца…
-Тащи всё! – гаркнул Моо, - Разберемся, - Он все еще стоял с матерчатыми сумками в руках и жевал мундштук погасшей папиросы.
Катулл приволок полированный прямоугольник и водрузил его на двух тумбочках. И получился стол!
-Дверь была от шкафа, - пояснил Катулл, любуясь на дело рук своих.
-Ну, слава Богу! – Моо наконец мог поставить свои сумки на стол, - разгружайте!
Дважды повторять не пришлось. Мы бросились доставать из сумок продукты: хлеб, сыр, колбасу, водку.
Банку соленых огурчиков Юрик прижал к сердцу и застонал:
-Да как Вам только удалось?
-Вы бы это видели! – принялся рассказывать Катулл, - Я и рта не раскрыл, а Моо! Бендер и Калиостро в едином лице!
И тут Юрик нарыл в объемном бауле нечто горячее, завернутое в газету.
-Смотри, не оберни!
-Это чё такое? – Юрик рвал в нетерпении газету и в благоговейном ужасе воззрился на Катулла, а затем на Моо, - Вы это …стыбзили, да?
-Фу, как грубо! – скривился Моо и сунул руку в карманы брюк, - Да как ты мог так подумать?!
-Катулл! Это что же такое? Кастрюля?
-Картошка с мясом! – радостно кивнул Катулл, - Моо просто обаял бабу Розу! Она его еле-еле отпустила, буквально всучила нам эту картошку…
-Мечта поэта! – задумчиво сказал Моо, - Красивая была-а-а лет 30 назад… Готов спорить!
Юрик уже успел притащить ложку и пробовал картошку, жадно склонившись над кастрюлей.
-Ты бы всем принес ложки, а? Наш друг Иван Лапшин! – окликнул его Моо и махнул рукой.
Юрик его не слышал, он припал к кастрюле и поедал угощение.
-Харе, морду баловать, - легонько стукнул его в бок Катулл, - Ты же не один такой! Дели на всех…
Через пять минут кастрюлька бабы Розы была вылизана изнутри до блеска.
-Минуты две они молчали
Но тут нам Юрик заявил:
«Как мало хавки Вы прислали,
Я голод свой не притупил!» - продекламировал Катулл над пустой тарой.
-Отлично! – похвалил его Моо, - А теперь срочно подавайте какие-то плошки или рюмки! Я буду речь держать!
-Рюмок не держим, - пожал плечами Катулл, - но стаканы быть должны.
Он прошелся по комнате, заглянул во все тумбочки и проверил полки. Вскоре на столе перед нами стояли два граненых стакана, один коктейльный прозрачный с оранжевыми полосками и голубая Венькина чашка.
-Так, я буду пить из гайдаровской тары, - заявил Моо и разлил привычным движением водку по стаканам.
-Ну, что я могу Вам сказать, друзья! Рыцари Круглого стола!– начал он свою речь.
-Прямоугольного стола, - поправил его Юрик.
Моо кивнул и тут же продекламировал нараспев:
«Над прямоугольником круглого стола
Водку из стакана нужно пить до дна!
Голубую чашку поднимаю я:
Будьте же здоровы! Братья и друзья!»
-Ура! – не сговариваясь закричали мы все и сдвинули свои «рюмки».
- За свободу и независимость! И за бабу Розу! – добавил Моо и залпом выпил.
Едва только мы закусили ароматными хрусткими огурчиками, как Юрик привязался с расспросами к Моо:
-Стало быть, баба Роза тебе понравилась? А я уж думал ты законченный женоненавистник!
-Кто? Я? – возмущенно взревел Моо, - Женоненавистник? Да я жено-обожатель-обниматель-целователь!
-Не очень-то поверю! – не уступал Юрик.
-Да мне как-то до лампочки, веришь ты или нет! – смеялся Моо и снова разливал по плошкам водку, - Женщин, подчеркиваю – ЖЕНЩИН, я люблю всей душой. А куриц безмозглых и баб, независимо от пола, на дух не переношу…
-То есть «независимо от пола»? – растерялся Юрик.
-Да то и есть! – Моо взял нож и принялся нарезать закуску, - Как в старом анекдоте: «А че меня с восьмым марта, я ж не баба?» - «Не баба, но сука порядочная». Фирштейн?
Юрик кивнул и задумался.
-Значит, будем устраивать революцию? – уточнил Катулл.
-Еще какую… - пообещал Моо, - Глянь на революционеров, Пепел! Два друга, Метель и Вьюга!
Мы невольно рассмеялись, до того разными были Катулл и Юрик.
Суетливый Юрик, с квадратным выступающим подбородком и длинной светлой челкой, спадающей на лоб, которую он поминутно сдувал и поправлял, казалось, ни на миг не мог оставаться на месте: он что-то крутил в руках, перебирал или теребил…
И рядом с ним неспешный могучий Катулл, черноволосый и кудрявый, с пронзительными голубыми глазами и едва заметной усмешкой на губах.
-За родителей, - предложил Моо, и мы вновь сдвинули наши плошки.
…Так мы и тратили чудный вечер 14 февраля, размышляя о дружбе и бренности всего сущего.
…Утром 15 февраля мне никак не удавалось найти свои джинсы.
-Катулл, ты не знаешь, где мои штаны?
Катулл молча протянул мне джинсы, исписанные шариковой ручкой.
-Это что такое?
-Как армию обсуждали вчера, помнишь? – спросил Катулл.
-Помню. Мне как раз спать захотелось…
-Вот! – кивнул Катулл, - А потом наши доблестные вояки выпили за … - Катулл сморщился, - не помню какие военно-специальные подразделения и стали выяснять тонкости французского языка…
-Погоди, ты че меня грузишь! При чем тут джинсы?!
-Пепел, ты ведь хиппи? – спросил Катулл.
-Хиппи! Только по почкам не бейте!
-Ну, так они вчера и порешили! – кивнул Катулл, - Пепел – хиппи, а хиппи любят цветы…
-И где цветы? – не выдерживаю я.
-Да вот, на штанах! «Цветы зла» Шарль Бодлер!
Продолжение следует…
**************
Предыдущие главы:
Пролог
Про «мертвые души» и кроликов
Мипа, которая нам не нужна
«О пользе Великих советских скульпторов»
Визиты Агнессы
