Пометили памятник...
Oct. 30th, 2009 02:30 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
serebryakovaaВ нашем городке нет улицы Ленина, но памятник вождю имеется. Он разместился возле местного ДК – Дома Офицеров. Каменный исполин стоит спиной к ДК, но лицом к городу. И когда на открытой сцене ДК устраивают концерты, горожане смотрят на сцену, а Ильич вроде как отвернулся.
Возле постамента часто играют дети, не отягченные знанием того, кем был этот дядя. Двухлетние малыши гуляют вокруг оградки. Дети постарше перелезают через оградку внутрь и гуляют по травке возле постамента. И с годами – все выше и выше. Конструкция многоуровневая. Подростки часто выстаивают пирамидки из битого кирпича и влезают к самым башмакам истукана, дабы обозревать с высоты окрестности.
На площади молодежь любит кататься на роликах и велосипедах. Пару лет назад проезжую часть отгородили от площади каменным метровым барьером.
Мой сын в три года говорил: «Пойдем туда, где дядя в ботинках».
Спустя год он говорит: «На площадь, к памятнику».
Недавно у памятника мы с сыном наблюдали такую сцену. За оградкой на газоне резвились два мальчика-близнеца лет 4-х. Возле памятника за игрой детей наблюдала мать лет 35, и дедушка чуть за 60. Мы с Даней неспешно приближались к памятнику, когда один из мальчиков перелез оградку, спустился на асфальт и подбежал к матери. Малыш что-то ей сообщил, на что мать громко возмутилась:
-Ну, вот, начинается! А дома ты не мог! – затем поглядела по сторонам, и что-то решив про себя, стремительно потащила сына к барьеру, отделяющему поток машин от площади.
…Повеселевший малыш под конвоем матери вновь вернулся к памятнику. И тут мать и дедушка заметили, что из виду пропал второй мальчик. Метнулись туда - сюда, и обнаружили его за памятником, где он и был все это время.
- И что ты тут делал?
У близнецов часто совпадают желания. Что делал мальчик за памятником, было видно издали. Он просто зашел за памятник, укрылся за ним, и справил свою нужду. Он бесхитростно сообщил об этом маме и деду. Взрослые засмеялись, обменялись со мной понимающими взглядами. И вскоре ушли. Мы с Даней тоже не задержались у памятника с влажной меткой на постаменте.
Я всю прогулку размышляла, какие глобальные перемены произошли в стране за последние 20 лет. Ведь в 70-е годы за такое могли выгнать из компартии, упрятать в психушку, уволить, окружить бойкотом. А в тридцатые годы – вообще к стенке бы поставили всю семью или в Воркуту лет на 25 без права переписки.
Вот дожили – дети играют у памятника, как в песочнице…
Но самое страшное в этой истории – это реакция нас, взрослых, рожденных в СССР.
Увидев, что сделал мальчик, я рефлекторно огляделась, нет ли рядом случайных свидетелей святотатства. И родные мальчика озирались по сторонам так же, как и я. На миг их лица свело знакомой мне с детства подобострастной серьезностью. Потом они улыбнулись друг другу, и мне заодно, но поспешили прочь слишком быстро. Я тоже улыбнулась им, с усилием согнав с лица благоговейный ужас.
К счастью, мой сын ничего этого не заметил.
Возле постамента часто играют дети, не отягченные знанием того, кем был этот дядя. Двухлетние малыши гуляют вокруг оградки. Дети постарше перелезают через оградку внутрь и гуляют по травке возле постамента. И с годами – все выше и выше. Конструкция многоуровневая. Подростки часто выстаивают пирамидки из битого кирпича и влезают к самым башмакам истукана, дабы обозревать с высоты окрестности.
На площади молодежь любит кататься на роликах и велосипедах. Пару лет назад проезжую часть отгородили от площади каменным метровым барьером.
Мой сын в три года говорил: «Пойдем туда, где дядя в ботинках».
Спустя год он говорит: «На площадь, к памятнику».
Недавно у памятника мы с сыном наблюдали такую сцену. За оградкой на газоне резвились два мальчика-близнеца лет 4-х. Возле памятника за игрой детей наблюдала мать лет 35, и дедушка чуть за 60. Мы с Даней неспешно приближались к памятнику, когда один из мальчиков перелез оградку, спустился на асфальт и подбежал к матери. Малыш что-то ей сообщил, на что мать громко возмутилась:
-Ну, вот, начинается! А дома ты не мог! – затем поглядела по сторонам, и что-то решив про себя, стремительно потащила сына к барьеру, отделяющему поток машин от площади.
…Повеселевший малыш под конвоем матери вновь вернулся к памятнику. И тут мать и дедушка заметили, что из виду пропал второй мальчик. Метнулись туда - сюда, и обнаружили его за памятником, где он и был все это время.
- И что ты тут делал?
У близнецов часто совпадают желания. Что делал мальчик за памятником, было видно издали. Он просто зашел за памятник, укрылся за ним, и справил свою нужду. Он бесхитростно сообщил об этом маме и деду. Взрослые засмеялись, обменялись со мной понимающими взглядами. И вскоре ушли. Мы с Даней тоже не задержались у памятника с влажной меткой на постаменте.
Я всю прогулку размышляла, какие глобальные перемены произошли в стране за последние 20 лет. Ведь в 70-е годы за такое могли выгнать из компартии, упрятать в психушку, уволить, окружить бойкотом. А в тридцатые годы – вообще к стенке бы поставили всю семью или в Воркуту лет на 25 без права переписки.
Вот дожили – дети играют у памятника, как в песочнице…
Но самое страшное в этой истории – это реакция нас, взрослых, рожденных в СССР.
Увидев, что сделал мальчик, я рефлекторно огляделась, нет ли рядом случайных свидетелей святотатства. И родные мальчика озирались по сторонам так же, как и я. На миг их лица свело знакомой мне с детства подобострастной серьезностью. Потом они улыбнулись друг другу, и мне заодно, но поспешили прочь слишком быстро. Я тоже улыбнулась им, с усилием согнав с лица благоговейный ужас.
К счастью, мой сын ничего этого не заметил.
