serebryakovaa

Мать воспоминаний, нежная из нежных,
О тебе все мысли, о тебе мечты,
Сколько провели мы вместе безмятежных
Вечеров сердечных, помнишь, я и ты?
Мать воспоминаний, нежная из нежных.

Розовели угли, меркнули огни.
Вечер на балконе. Сколько вожделенных
Унеслось мгновений! Где теперь они?
Мы тогда сказали столько слов нетленных!
Догорали угли, меркнули огни.

Как прекрасен вечер в сумраке закатов,
Как бездонно небо. Как сильна любовь!
Над тобой склоняясь, ангел ароматов,
Я вдыхал, казалось, с ними твою кровь.
Как прозрачен вечер в сумраке закатов.

Я искал во мраке твой спокойный взгляд.
Два зрачка огромных в темноте кромешной.
Пил твое дыханье! О восторг! О яд!
Обнимал колени с нежностью безгрешной.
Я искал во мраке твой спокойный взгляд.

Я легко сумел бы воскресить былое,
Каждый миг счастливый воссоздать бы мог,
Идол незабвенный, существо родное,
Я провел бы вечность вновь у твоих ног.
Я легко сумел бы воскресить былое.

Только если время мчится все быстрей,
Возвратит ли бездна то, что поглотила,
Возведется ль снова из глубин морей
Утренней зарею ясное светило,
Даже если время мчится все быстрей?

Комментарий переводчика Вадима Алексеева:
Во французском языке обращение, начинающееся со слова MERE («Мать»), скорее всего, будет молитвой к Богоматери. В интонацию молитвы окрашено все стихотворение. Однако французы лишь в исключительных случаях допускают употребление оборота MERE de DIEU («Матерь Божья»), так как он паронимически ассоциируется со словом MERDE (гр. – “испражнение»). Бодлер намеренно употребляет в начале стихотворения именно этот оборот, соединяя низменное и возвышенное, ненависть и любовь.