serebryakovaa

С тупой безысходностью отметив про себя, что день будет серым, как и это утро, а что тут сделаешь, и еще подспудно с ненавистью проиграв маршрут предстоящего дня, всю эту толкотню в метро на пути в дурацкое бюрократическое учреждение, затерянное на затворках мегаполиса, острые локти иных пассажиров, ощутимый угол сумки, которой обязательно упрется в ее нежное тело настырный молодой человек, полагая, что это изысканный флирт…
Однако, нужно было собираться, и она отправилась в дебри квартиры, дабы совершить омовение, отведать утреннего неизменного «чего Бог послал» и облачить себя в свой траурный цвет…
Над сиротским алюминием крохотной кастрюльки, ей вдруг намечталось огромное блюдо пирогов, радость толкотни на рынке, среди смуглокожих торговок, зычно зазывающих к раскрашенным ярко-осенними сочными тонами, лоткам, надежная тяжесть сумок, наполненных парным мясом, ароматной зеленью, огненными помидорами, и всем тем, что руки не тянет; и еще суета, не томящая, необременительная суета у очага, какой она бывает в канун праздников, или ежедневно, когда ты влюблен…

…Сливной бачок не работал. Но даже это не смогло вывести из тупого состояния всепоглощающей обреченности. Нет, она не выругалась в пространство, не озвучила гнев радостно-звонким ругательством. Нет. Она просто продолжила сборы.
Ну, давай, выстроим из ничего этот день! Так нужно было думать, но не думалось. Она аккуратно натягивала черные путы чулок на свои красивые ноги, равнодушно констатируя тот факт, что неведомый попутчик все же оставил размашистый фиолетовый росчерк на молочно-белом бедре своей краеугольной ношей. Да, она все же покинула дом, даже не застряв в лифте, потому что это было бы бессовестным передергиванием. Лифт скрипел, но работал.
В метро была давка. Все дорогу в ее ушах кружились назойливыми мухами обрывки чужих, слышанных накануне, фраз: «Секретарша в банке, даже комп через день включает, и 25 деревянными, представляешь?» - сообщал строгий голос соседки, «Когда долг занесешь?» - басила телефонная трубка, «Вам деньжат одолжить?» - улыбался участливо клерк из соседнего офиса; и ком в горле, от вспоминания всех этих цифр, складывающихся в столбцы, но не банковских сводок, а своих долгов, счетов за телефон, и в конце, словно звонкой пощечиной – оранжевый ценник на тюбике блеска для губ…
… На остановке трамвая стояла толпа. Почти все люди курили, и она усмехнулась своему равнодушию к досадной необходимости поминутно лавировать среди окружающих, дабы не повредить долгополое, сияющее призрачной птицей, пальто… Вдруг стало ясно отчего она бросила курить, точнее, не бросила, а потеряла желание…Подсчитала расходы на дым.
В учреждении толстый инспектор отчитал ее, как школьницу, за то, что генеральный директор фирмы, где она работала, не возжелал приобрести и установить какую-то специальную программу для ведения учета. Она выслушала покорно, нежно улыбнулась и не возражала, чем обескуражила чиновника и себя, и неясно было, кого более, ибо не было уже сил…
И потом она поняла, что у нее болит голова, и что день оказался серым, как и утро, и что тут поделаешь.
В метро она села на свободное место, наступив нечаянно на ногу какому-то важному господину, и тут же извинилась, и хотя он ничего не ответил, она почувствовала своей кожей все его ругательства неизреченно-проклинающие, что громоздились в бесформенную кучу, и нет такого тягача, что сдвинет ее с места… Как же нести этот груз дальше?
Девушка, расположившаяся справа, читала справочник вакансий…
Ну, девушка, ну, работу ищет, и что теперь, на рельсы бросаться? Может быть, вспомнить что-нибудь позитивное? И выразить надежду, что все будет хорошо? Что так тебя задело, хоть скажи, или будешь тупо смотреть в стену? Можно было спрашивать саму себя бесконечно, можно было за плечо себя трясти, зная ответ.
Там строчка была, кричаще-размашистая на всю страницу: «требуются в ресторан уборщицы» - вот и все, их постоянно ищут, этих уборщиц, что тут особенного, казалось бы, в чем проблема.
Да в тех цифрах, что были ниже, мать их, ниже всего четыре цифры, предполагаемый оклад уборщицы, и они, эти округлые символы равнялись, соответствовали, выбери любой глагол, составляли ее зарплату! И вот тут она засмеялась.
20.11.02