«Пластмассовый мир победил…» Часть вторая
Oct. 28th, 2009 01:34 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
serebryakovaaВ названии использована строчка из творчества Егора Летова
Всадники («ШАБОЛОВСКАЯ»)
Последнее время Всадники собирались именно здесь. Всякий раз, возвращаясь с работы, я видела их на одном и том же месте платформы. Они располагались вокруг деревянной скамьи, на которой восседали их полноценные подруги. Им-то самим скамья была без надобности. Некоторых я узнавала в лицо, они ежеутренне несли свою скорбную вахту у эскалатора в пятнистых, так и незащитивших, одеждах. Они появлялись на всех станциях «оранжевой ветки», но по вечерам собирались на «Шаболовской». «За Англию, честь и красу!…» - каждый раз вспоминалось мне, когда я торопливо отворачивалась, чтобы не встретиться с ними глазами.
Мне становилось не по себе от этих лиц с плотно сжатыми губами, лиц с темной обветренной кожей, словно я была виновата в том, что родилась женщиной. Очень красивой женщиной.
Вот и сегодня они расположились вокруг той же скамьи. «Станция ШАБОЛОВСКАЯ!» - противоестественно радостно провозгласила невидимая женщина, и поезд остановился.
Они неспешно беседовали, отрешенные от окружающего шума, пили пиво, закусывая немудреной снедью, что была разложена прямо на скамье поверх газеты. Женщины были так красивы, так заразительно смеялись, что порой суровые лица Всадников смягчались улыбками.
Поезд стоял и стоял, хотя все тот же радостный женский голос предупредил, что двери вот-вот закроются. В вагоне было удивительно тихо. Скучающие без газет, пассажиры, с любопытством глазели на живописную компанию.
Невольно притягивал внимание один из Всадников, отъехавший чуть в сторону от импровизированного стола и упершийся, буквально врезавшийся, в стену платформы. Можно было видеть лишь его затылок и плечи под пятнистой одеждой. Вся его поза давала богатую пищу для размышлений. Можно было подумать, что он покинул застолье, взбешенный какой-нибудь оскорбительной шуткой; или сотрапезники сами его изгнали прочь, точно малыша в угол поставили. Компания явно игнорировала своего товарища. На фоне его затылка, скорбно склоненного к стене, женщины вдруг показались неуместно веселыми, а их смех - циничным. Всадники беззаботно продолжали свою беседу с подругами, даже украдкой не бросая взгляд на изгнанника. «Как просто стать изгоем!» - с досадой подумала я, - «Что они не поделили? И отчего я ищу в них жалости? Им сам Бог велел ожесточиться…».
Меж тем «Изгнанник» резко подал назад, и стало видно, что в руках у него пластиковая бутылка из-под «Кока-колы». Он плотно закрутил крышку и небрежно сунул бутылку себе за спину, где она и исчезла, скрытая спинкой инвалидного кресла, лишь на миг блеснув желтым содержимым, вспенившимся пышной пеной. Я невольно покраснела, смущенная очевидной догадкой.
Ловко развернув кресло, «Изгнанник» подъехал к скамье, где его появление было встречено неподдельной радостью. С ним заговорили так, словно он, спеша в гости, преодолел расстояние в тысячи верст, а не в полтора метра. Все были рады его возвращению. И в глазах женщин не было жалости, а лишь понимание.
Двери захлопнулись, и поезд увез меня на «Ленинский проспект». Кем были эти люди, что их связывало, так и останется тайной.
Всадники («ШАБОЛОВСКАЯ»)
Последнее время Всадники собирались именно здесь. Всякий раз, возвращаясь с работы, я видела их на одном и том же месте платформы. Они располагались вокруг деревянной скамьи, на которой восседали их полноценные подруги. Им-то самим скамья была без надобности. Некоторых я узнавала в лицо, они ежеутренне несли свою скорбную вахту у эскалатора в пятнистых, так и незащитивших, одеждах. Они появлялись на всех станциях «оранжевой ветки», но по вечерам собирались на «Шаболовской». «За Англию, честь и красу!…» - каждый раз вспоминалось мне, когда я торопливо отворачивалась, чтобы не встретиться с ними глазами.
Мне становилось не по себе от этих лиц с плотно сжатыми губами, лиц с темной обветренной кожей, словно я была виновата в том, что родилась женщиной. Очень красивой женщиной.
Вот и сегодня они расположились вокруг той же скамьи. «Станция ШАБОЛОВСКАЯ!» - противоестественно радостно провозгласила невидимая женщина, и поезд остановился.
Они неспешно беседовали, отрешенные от окружающего шума, пили пиво, закусывая немудреной снедью, что была разложена прямо на скамье поверх газеты. Женщины были так красивы, так заразительно смеялись, что порой суровые лица Всадников смягчались улыбками.
Поезд стоял и стоял, хотя все тот же радостный женский голос предупредил, что двери вот-вот закроются. В вагоне было удивительно тихо. Скучающие без газет, пассажиры, с любопытством глазели на живописную компанию.
Невольно притягивал внимание один из Всадников, отъехавший чуть в сторону от импровизированного стола и упершийся, буквально врезавшийся, в стену платформы. Можно было видеть лишь его затылок и плечи под пятнистой одеждой. Вся его поза давала богатую пищу для размышлений. Можно было подумать, что он покинул застолье, взбешенный какой-нибудь оскорбительной шуткой; или сотрапезники сами его изгнали прочь, точно малыша в угол поставили. Компания явно игнорировала своего товарища. На фоне его затылка, скорбно склоненного к стене, женщины вдруг показались неуместно веселыми, а их смех - циничным. Всадники беззаботно продолжали свою беседу с подругами, даже украдкой не бросая взгляд на изгнанника. «Как просто стать изгоем!» - с досадой подумала я, - «Что они не поделили? И отчего я ищу в них жалости? Им сам Бог велел ожесточиться…».
Меж тем «Изгнанник» резко подал назад, и стало видно, что в руках у него пластиковая бутылка из-под «Кока-колы». Он плотно закрутил крышку и небрежно сунул бутылку себе за спину, где она и исчезла, скрытая спинкой инвалидного кресла, лишь на миг блеснув желтым содержимым, вспенившимся пышной пеной. Я невольно покраснела, смущенная очевидной догадкой.
Ловко развернув кресло, «Изгнанник» подъехал к скамье, где его появление было встречено неподдельной радостью. С ним заговорили так, словно он, спеша в гости, преодолел расстояние в тысячи верст, а не в полтора метра. Все были рады его возвращению. И в глазах женщин не было жалости, а лишь понимание.
Двери захлопнулись, и поезд увез меня на «Ленинский проспект». Кем были эти люди, что их связывало, так и останется тайной.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2009-10-29 11:34 am (UTC)Это я к тому, что количество комментариев является не качественным показателем, а производным от особенностей драматургии каждой части
no subject
Date: 2009-10-29 11:35 am (UTC)no subject
Date: 2009-10-29 08:51 pm (UTC)Всего лишь бутылка, которая за одну неделю мелькнула передо мной в метро дважды, в двух разных качествах, как те пресловутые трубы из задачника, из одной все время выливалось, а в другую – вливалось… Для меня два эти эпизода неразрывны.
no subject
Date: 2009-10-29 09:18 pm (UTC)no subject
Date: 2010-06-04 06:23 pm (UTC)Читать Ваши рассказы - сплошное удовольствие!))
no subject
Date: 2010-06-04 08:10 pm (UTC)Это "о" - моя "Уловка 22".
Я рада, что Вы нашли время зайти. Я люблю эти рассказы. Всю эту папку. Все истории реальны. И еще раздел: "Долгие вечера с барменом".
Еще раз - большое спасибо!
no subject
Date: 2010-06-06 08:45 am (UTC)Это Вам спасибо))
no subject
Date: 2010-06-06 06:08 pm (UTC)Шансы были равны у Всех, кто рассказ прочел, но или... или... (или не читали внимательно, или не знали, или глаз замылился).
Станция Шаболовская была долгое время "моей" - несколько лет я жила недалеко - на улице Шверника. По-этому не могла не знать...
Спасибо Вам большое. Я недавно Эрику (нашему общему другу) рассказывала о причинах таких моих "Уловок" в тексте. Журнал заводила для публикаций моих рассказов прежде всего. Тем дороже обратная связь - неподдельный интерес, искреннее внимание, а не прокрутка ленты безразличная.
Буду рада, если Вы однажды заглянете еще!)))
no subject
Date: 2010-06-09 06:48 am (UTC)no subject
Date: 2010-06-10 01:49 pm (UTC)no subject
Date: 2011-03-09 07:50 am (UTC)no subject
Date: 2011-03-09 05:05 pm (UTC)Я была обязана, ОБЯЗАНА, не меньше, записать это.