Угольщица. Телохранитель
Apr. 11th, 2012 01:37 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
serebryakovaaНачало Здесь
Предыдущая глава - Морозный февраль
***
С того самого дня Жан неотступно сопровождал Ирину, словно всю свою жизнь он решил посвятить ей одной. Он был молчалив и сдержан, вежлив и любезен.
Жан приносил на флэт 173 милые пустячки: плакаты рок-звезд, пиво в высоких жестянках, шоколад или леденцы, а то вдруг роскошный крем «Nivea» в синих тюбиках. Подруги простодушно радовались его подаркам, потчевали чаем, делились новостями. Яна тут же переходила на английский, Катя – на французский.
Жан помнил пристрастия трех девиц, и если в магазине «Ванда» «выбрасывали» перламутровую помаду или лак с блестками, Жан бесстрашно нырял в людское море у кассы и покупал столько, сколько давали «в одни руки» здесь и сейчас.
Жан помогал делать чертежи, доставал нужные учебники, приносил тушь, рейсфедеры и ватман, покупал картошку, выносил мусор…
Жан стал неотъемлемой частью окружающего ее пейзажа.
Ирина вдруг осознала, что прежде никто, кроме отца, так не заботился о ней.
Лишь через месяц после знакомства Ирина согласилась нанести настырному поклоннику визит, но только если он приглашает всех жителей флэта № «13, а посередине 7».
-Конечно, приглашаю, - кивнул Жан, - Приезжайте!
-Чего одна не поехала? Боишься, что он захочет тебя съесть? – спросила Катя, когда они шли в метро.
-А троих за раз не осилит! – ухмыльнулась толстушка Яна, - На мне уже подавится!
…Незнакомое общежитие оказалось мрачным и неухоженным.
Лампы дневного света дергались в нервном тике, освещая пятачок у лифтов и самое начало коридора.
Осторожно ступая по истерзанному линолеуму, гостьи нашли дверь с номером 619.
- Последний день Помпеи! – ужаснулась Ирина.
-Ты права, - Яна колупнула ногтем поцарапанную дверь, - Но назад же не поедем! Давай хоть глянем, как живут папуасы!
Катерина кивнула и решительно постучала. Жан тут же открыл, словно стоял все это время у двери.
Первой вошла Катерина, затем Яна. Ира зажмурилась и пошла за ней следом…
Миновав узенький «предбанник» с крючками для одежды и рукомойником, они очутились в уютной светлой гостиной с мягкими диванами и гардинами нефритового оттенка. Девушки были потрясены: после мрачных коридоров комната Жана казалась дворцом.
-Катя, зацени, как здесь все продумано! – Яна стояла, задрав голову к потолку, где прямо по центру располагался кремовый овал люстры…
-Да-а-а-а…. – только и смогла сказать Катя.
Она прошла к дальней стене, где стоял огромный диван, и в изумлении уставилась на его обшивку.
-Где же такую ткань дают? А? – Катерина водила пальцем по узору материи и только головой качала.
Погладив обшивку дивана, она наконец-то села, но тут же вскочила снова:
- Яна, только глянь сюда!
У противоположной стены разместились стеллажи с книгами, журналами, пластинками, магнитофоном, ТВ. Под самым потолком висели две картины: слева улыбалась голубоглазая девочка с золотистыми косичками, справа – чернокожая девочка с черными кудряшками грустно таращила глазенки, по ее щекам стекали две слезы.
-Ой! – всплеснула руками Катя, - А кто картины рисовал?
-Не знаю, - улыбнулся Жан, - Я купил на вернисаже.
Катерина повернулась на каблуке вокруг своей оси:
-Боже Мой! – прошептала она, - Жан! Это твоя невеста?! – Катя показывала пальцем на огромный фотопортрет, висящий над вторым диваном.
Девочки бросились к портрету.
-Зашибись, картошка с салом! – вырвалось у Яны, и она хлопнула себя по губам ладонью.
Но никто не засмеялся. Все глаз не могли отвести от шоколадной красавицы в пурпурных одеждах и чалме.
-Это – моя мама! – сообщил Жан.
-Обалдеть, - прошептала Катерина, - И правда, миндалевидные глаза…
И тут Ирина увидела, как Жан похож на свою мать, как он красив нездешней непривычной красотой.
- Присаживайтесь, будьте как дома! – Жан усадил девушек на диван под портретом и вручил им альбом фотографий в добротном коричневом переплете.
Гостьи наконец-то сели и открыли альбом.
Братья и сестры Жана, похожие на него разрезом глаз, кузены и дядья, непохожие совершенно, были запечатлены в разных точках мира, но непременно в обществе белокожих друзей.
-Это – супруги, - пояснил Жан, - в нашей семье многие связывают жизнь с белыми…
Катерина и Яна дотошно изучили все снимки, отметив, что даже пожилой седовласый дедушка Жана сфотографирован рука об руку с бледной холеной французской бабушкой.
Едва девы закрыли альбом, как пришел сосед Жана – Мигель, скромный кубинский студент.
Мигель смутился, и хотел было уйти, но Яна его не отпустила, заговорила с ним по-испански, шутила, смеялась и что-то сверяла по своему рукописному разговорнику.
А Ирина сидела в углу, как кол проглотив, и только молчала.
Жан вытащил на середину комнаты высокий чертежный стол, в момент превратил его в обеденный.
-Это гениально, - воскликнула Катя, - Привез оттуда? – Катя мотнула головой куда-то в сторону.
Жан ловко трансформировал стол из обеденного в низкий журнальный и улыбнулся:
- Делали на заказ по моим чертежам!
-Высокий класс! – похвалила Яна.
-Вот это работа! – Катя погладила столешницу…
Затем они выволокли из стеллажа на стол охапку импортных журналов и буквально зарылись в них, изучали, рассматривали и никак не могли наглядеться...
Ира смотрела на все это, отстраненно, как на сон, приснившейся ей по ошибке.
За окном стемнело, и гостьи поспешили домой.
Жан проводил их до остановки такси, помог занять места в автомобиле и сразу же заплатил таксисту.
-Что ты молчала весь вечер? – спросила Яна, когда они вернулись домой.
-Да задумалась… - пожала плечами Ирина, - Задумалась, кто же здесь папуасы…
***
Восьмого марта Жан преподнес Ирине нежно-розовый ажурный платок. «Сделано в Париже» - гласила этикетка. Ирка приняла подарок с радостью:
-И как ты узнал, что люблю платки?
Жан только улыбнулся в ответ.
А потом Жан вдруг пропал. Он не приезжал день, другой, третий. Ира внезапно ощутила пустоту там, где всегда был он. А следом за пустотой явилась тревога. После лекций она поехала к Жану, всю дорогу сочиняя благовидный предлог для визита.
-Я ему просто надоела, - решила Ира, входя в знакомый заплеванный коридор.
…Дверь открыл Мигель. Бра тускло освящало комнату, заваленную скомканными салфетками. Жан лежал под смятой простыней. В комнате было невыносимо душно.
-Болеет, - сказал Мигель шепотом.
Ирка ринулась к Жану, потрогала лоб, едва не вскрикнула – Жан пылал.
Она рванула гардины, распахнула форточку, впуская в комнату дневной свет и свежий воздух.
-Врача вызывали? – спросила Ирка Мигеля.
-Жан сказал: «Не нужно» - мотнул головой Мигель.
-Мигель, дуй в магазин, купи столовый уксус! - скомандовала Ира.
-Зачем магазин? – пожал плечами Мигель, - У моей подруги есть!
-Тащи срочно!
-О, будем готовить мясо? – оживился Мигель.
-Да-да, мариновать!
Ирка бросилась на первый этаж к вахтеру, вызвала «скорую», затем позвонила в «Дом Горняка» и попросила к телефону старосту первого курса Авдошину.
-Не положено, - буркнули из трубки, - Каждый звОнит, а я тут бегай!
-Маркова говорит! Тут человек умирает! Срочно Авдошину или Невеличко! – гаркнула Ира, на том конце ойкнули и побежали в комнату 173.
Через 25 минут приехала «скорая помощь». Врач долго слушал дыхание больного и хвалил Ирку за бдительность.
-Полшага до пневмонии! Уход нужен, - развел руками врач, - Малина, морсы, клюквенный кисель. Самое главное – пропотеть, как следует. А там и горчичники, и банки, и полоскания.
Еще через час явилась Катя с целой сумкой припасов флэта 173. Были тут и травы, и лекарства, и малиновое варенье.
Наконец, Жан был напоен липовым отваром с медом, и растерт раствором уксуса.
-Может, мне остаться? – спросила Катя.
-Езжай домой, - улыбнулась Ирка, - Один прогул лучше, чем два.
Всю ночь Ира просидела у постели больного. Жан стонал и метался, что-то говорил на незнакомом языке, сжимал до боли ее руку, и лишь на рассвете у него появилась испарина.
Пот лил с него так, что пришлось дважды менять белье.
-Мать честнАя! С нами крЕстная сила!- шептала Ирка бабушкины слова, снова и снова касаясь его лба – температура снижалась с каждой минутой.
Наконец Жан отпустил ее ладонь и погрузился в спокойный сон.
Ира бережно укрыла его одеялом и тихонько прилегла рядом.
Снова потрогала рукой его лоб – лоб был сухой и прохладный.
-Какое счастье! – подумала Ирка и уснула.
***
На другой день Жан был очень слаб, и Ирина не решилась его оставить.
Она варила куриный бульон, заставляла Жана пить клюквенный морс, прогревала ему бронхи горячей картофельной лепешкой.
Мигель смотрел на Иркины «процедуры» с ужасом.
-Хорошо, я быль весь здоровый! – только и сказал Мигель.
-Пришел марток, надевать семь порток! – сказала Ира, - А то и тебя лечить придется!
-¡Dios mío, qué pesadilla! - Мигель размашисто перекрестился и рванул прочь.
-Вот чего с ним? – спросила Ира.
-Думает, что ты witch, - ответил Жан.
-Сам он - такое слово! – разозлилась Ирка, принимая непонятное слово за ругательство.
-Он думает, что ты - баба-Яга, - пояснил Жан и улыбнулся.
-Да хоть горшком назови, только морс выпей! – подала ему Ира высокий прозрачный стакан с розовым напитком.
Жан улыбнулся и послушно выпил морс.
Все, что делала Ира, он принимал с улыбкой, и уже через три дня пошел на поправку.
Ира словно опомнилась, засобиралась домой, но на другой день появилась снова, чтобы поставить своему пациенту банки.
-Ты, как мама, - сказал ей Жан. – Ты меня спасла.
-Даже врач сказаль: спасла! – кивнул Мигель.
-Глупости, - рассердилась Ира, - Подумаешь, морс приготовила. Невелика доблесть!
-Я никогда не забуду твой морс, - сказал Жан и добавил что-то по-французски.
Ира не поняла его, но отчего-то густо покраснела и сказала, что ей нужно домой.
-Будь со мной, - просил ее Жан.
-У меня завтра контрольная по химии, - сухо ответила Ира и вышла.
Всю дорогу в троллейбусе, а потом в метро она убеждала саму себя, что поступила верно: температура нормальная, жить будет, ведь как-то жил без нее, а у нее есть своя жизнь – институт, друзья, самбо, ведь как-то жила без него… Зачем только соврала про контрольную, и них и химии-то нет в этом семестре.
-Но ведь могла быть контрольная? – вопрошала Ира саму себя, и самой себе отвечала, - Могла! И вообще я не должна давать отчет ни-ко-му!
Но на душе было неспокойно. Ира вернулась в «Дом Горняка» и отправилась в ванную – смыть переживания последних дней, постирать белье, переодеться, в конце концов…
-Ужинать иди, - пригласила ее Катя, - все на столе, только хлеба не купили…
-Черт! – прошептала Ира, - про хлеб забыла, и лекарства забыла отдать, так и лежат в сумке…
Ирка наспех развесила мокрое белье и начала собираться.
-Ты куда? – всполошилась Яна, - Времени восьмой час!
-Я должна идти, - твердо сказала Ира.
-Тогда иди, - поддержала Катя.
-Иди, Ириша, не сомневайся, - присоединилась Яна.
Ира вышла из «Дома Горняка» и остановила такси. В салоне авто тихо-тихо играла знакомая с детства музыка.
-Оркестр Поля Мориа, - узнала Ирка.
Шофер был немногословен. Он мчал ее по пустынному залитому огнями городу и ни о чем не спрашивал…
Ира влетела в темное здание общаги, не чуя ступеней под ногами, добежала до шестого этажа, толкнула обшарпанную дверь и позвала:
-Жан! – сбрасывая куртку и роняя сумку…
-Я ждал тебя, - Жан шагнул ей на встречу, покачнулся и оперся ладонью о стену.
Ира бросилась к нему подставить плечо, поддержать, и почувствовала, что Жан ее обнимает.
-Я всегда буду ждать тебя…
Она ощутила ее сильные ладони на своих плечах, шее, затылке.
– Ты – женщина моей жизни, - тихо-тихо сказал он.
И ей вдруг стало так хорошо, как бывает у елки вечером 31 декабря…
Продолжение следует
1 сентября
Очень теплый сентябрь
«Солнечный зайчик»
«СЗ» (окончание)
Три товарища
Abrochad vuestros cinturones, ¡os espera una noche llena de aventuras!
Дело было вечером
Предыдущая глава - Морозный февраль
***
С того самого дня Жан неотступно сопровождал Ирину, словно всю свою жизнь он решил посвятить ей одной. Он был молчалив и сдержан, вежлив и любезен.
Жан приносил на флэт 173 милые пустячки: плакаты рок-звезд, пиво в высоких жестянках, шоколад или леденцы, а то вдруг роскошный крем «Nivea» в синих тюбиках. Подруги простодушно радовались его подаркам, потчевали чаем, делились новостями. Яна тут же переходила на английский, Катя – на французский.
Жан помнил пристрастия трех девиц, и если в магазине «Ванда» «выбрасывали» перламутровую помаду или лак с блестками, Жан бесстрашно нырял в людское море у кассы и покупал столько, сколько давали «в одни руки» здесь и сейчас.
Жан помогал делать чертежи, доставал нужные учебники, приносил тушь, рейсфедеры и ватман, покупал картошку, выносил мусор…
Жан стал неотъемлемой частью окружающего ее пейзажа.
Ирина вдруг осознала, что прежде никто, кроме отца, так не заботился о ней.
Лишь через месяц после знакомства Ирина согласилась нанести настырному поклоннику визит, но только если он приглашает всех жителей флэта № «13, а посередине 7».
-Конечно, приглашаю, - кивнул Жан, - Приезжайте!
-Чего одна не поехала? Боишься, что он захочет тебя съесть? – спросила Катя, когда они шли в метро.
-А троих за раз не осилит! – ухмыльнулась толстушка Яна, - На мне уже подавится!
…Незнакомое общежитие оказалось мрачным и неухоженным.
Лампы дневного света дергались в нервном тике, освещая пятачок у лифтов и самое начало коридора.
Осторожно ступая по истерзанному линолеуму, гостьи нашли дверь с номером 619.
- Последний день Помпеи! – ужаснулась Ирина.
-Ты права, - Яна колупнула ногтем поцарапанную дверь, - Но назад же не поедем! Давай хоть глянем, как живут папуасы!
Катерина кивнула и решительно постучала. Жан тут же открыл, словно стоял все это время у двери.
Первой вошла Катерина, затем Яна. Ира зажмурилась и пошла за ней следом…
Миновав узенький «предбанник» с крючками для одежды и рукомойником, они очутились в уютной светлой гостиной с мягкими диванами и гардинами нефритового оттенка. Девушки были потрясены: после мрачных коридоров комната Жана казалась дворцом.
-Катя, зацени, как здесь все продумано! – Яна стояла, задрав голову к потолку, где прямо по центру располагался кремовый овал люстры…
-Да-а-а-а…. – только и смогла сказать Катя.
Она прошла к дальней стене, где стоял огромный диван, и в изумлении уставилась на его обшивку.
-Где же такую ткань дают? А? – Катерина водила пальцем по узору материи и только головой качала.
Погладив обшивку дивана, она наконец-то села, но тут же вскочила снова:
- Яна, только глянь сюда!
У противоположной стены разместились стеллажи с книгами, журналами, пластинками, магнитофоном, ТВ. Под самым потолком висели две картины: слева улыбалась голубоглазая девочка с золотистыми косичками, справа – чернокожая девочка с черными кудряшками грустно таращила глазенки, по ее щекам стекали две слезы.
-Ой! – всплеснула руками Катя, - А кто картины рисовал?
-Не знаю, - улыбнулся Жан, - Я купил на вернисаже.
Катерина повернулась на каблуке вокруг своей оси:
-Боже Мой! – прошептала она, - Жан! Это твоя невеста?! – Катя показывала пальцем на огромный фотопортрет, висящий над вторым диваном.
Девочки бросились к портрету.
-Зашибись, картошка с салом! – вырвалось у Яны, и она хлопнула себя по губам ладонью.
Но никто не засмеялся. Все глаз не могли отвести от шоколадной красавицы в пурпурных одеждах и чалме.
-Это – моя мама! – сообщил Жан.
-Обалдеть, - прошептала Катерина, - И правда, миндалевидные глаза…
И тут Ирина увидела, как Жан похож на свою мать, как он красив нездешней непривычной красотой.
- Присаживайтесь, будьте как дома! – Жан усадил девушек на диван под портретом и вручил им альбом фотографий в добротном коричневом переплете.
Гостьи наконец-то сели и открыли альбом.
Братья и сестры Жана, похожие на него разрезом глаз, кузены и дядья, непохожие совершенно, были запечатлены в разных точках мира, но непременно в обществе белокожих друзей.
-Это – супруги, - пояснил Жан, - в нашей семье многие связывают жизнь с белыми…
Катерина и Яна дотошно изучили все снимки, отметив, что даже пожилой седовласый дедушка Жана сфотографирован рука об руку с бледной холеной французской бабушкой.
Едва девы закрыли альбом, как пришел сосед Жана – Мигель, скромный кубинский студент.
Мигель смутился, и хотел было уйти, но Яна его не отпустила, заговорила с ним по-испански, шутила, смеялась и что-то сверяла по своему рукописному разговорнику.
А Ирина сидела в углу, как кол проглотив, и только молчала.
Жан вытащил на середину комнаты высокий чертежный стол, в момент превратил его в обеденный.
-Это гениально, - воскликнула Катя, - Привез оттуда? – Катя мотнула головой куда-то в сторону.
Жан ловко трансформировал стол из обеденного в низкий журнальный и улыбнулся:
- Делали на заказ по моим чертежам!
-Высокий класс! – похвалила Яна.
-Вот это работа! – Катя погладила столешницу…
Затем они выволокли из стеллажа на стол охапку импортных журналов и буквально зарылись в них, изучали, рассматривали и никак не могли наглядеться...
Ира смотрела на все это, отстраненно, как на сон, приснившейся ей по ошибке.
За окном стемнело, и гостьи поспешили домой.
Жан проводил их до остановки такси, помог занять места в автомобиле и сразу же заплатил таксисту.
-Что ты молчала весь вечер? – спросила Яна, когда они вернулись домой.
-Да задумалась… - пожала плечами Ирина, - Задумалась, кто же здесь папуасы…
***
Восьмого марта Жан преподнес Ирине нежно-розовый ажурный платок. «Сделано в Париже» - гласила этикетка. Ирка приняла подарок с радостью:
-И как ты узнал, что люблю платки?
Жан только улыбнулся в ответ.
А потом Жан вдруг пропал. Он не приезжал день, другой, третий. Ира внезапно ощутила пустоту там, где всегда был он. А следом за пустотой явилась тревога. После лекций она поехала к Жану, всю дорогу сочиняя благовидный предлог для визита.
-Я ему просто надоела, - решила Ира, входя в знакомый заплеванный коридор.
…Дверь открыл Мигель. Бра тускло освящало комнату, заваленную скомканными салфетками. Жан лежал под смятой простыней. В комнате было невыносимо душно.
-Болеет, - сказал Мигель шепотом.
Ирка ринулась к Жану, потрогала лоб, едва не вскрикнула – Жан пылал.
Она рванула гардины, распахнула форточку, впуская в комнату дневной свет и свежий воздух.
-Врача вызывали? – спросила Ирка Мигеля.
-Жан сказал: «Не нужно» - мотнул головой Мигель.
-Мигель, дуй в магазин, купи столовый уксус! - скомандовала Ира.
-Зачем магазин? – пожал плечами Мигель, - У моей подруги есть!
-Тащи срочно!
-О, будем готовить мясо? – оживился Мигель.
-Да-да, мариновать!
Ирка бросилась на первый этаж к вахтеру, вызвала «скорую», затем позвонила в «Дом Горняка» и попросила к телефону старосту первого курса Авдошину.
-Не положено, - буркнули из трубки, - Каждый звОнит, а я тут бегай!
-Маркова говорит! Тут человек умирает! Срочно Авдошину или Невеличко! – гаркнула Ира, на том конце ойкнули и побежали в комнату 173.
Через 25 минут приехала «скорая помощь». Врач долго слушал дыхание больного и хвалил Ирку за бдительность.
-Полшага до пневмонии! Уход нужен, - развел руками врач, - Малина, морсы, клюквенный кисель. Самое главное – пропотеть, как следует. А там и горчичники, и банки, и полоскания.
Еще через час явилась Катя с целой сумкой припасов флэта 173. Были тут и травы, и лекарства, и малиновое варенье.
Наконец, Жан был напоен липовым отваром с медом, и растерт раствором уксуса.
-Может, мне остаться? – спросила Катя.
-Езжай домой, - улыбнулась Ирка, - Один прогул лучше, чем два.
Всю ночь Ира просидела у постели больного. Жан стонал и метался, что-то говорил на незнакомом языке, сжимал до боли ее руку, и лишь на рассвете у него появилась испарина.
Пот лил с него так, что пришлось дважды менять белье.
-Мать честнАя! С нами крЕстная сила!- шептала Ирка бабушкины слова, снова и снова касаясь его лба – температура снижалась с каждой минутой.
Наконец Жан отпустил ее ладонь и погрузился в спокойный сон.
Ира бережно укрыла его одеялом и тихонько прилегла рядом.
Снова потрогала рукой его лоб – лоб был сухой и прохладный.
-Какое счастье! – подумала Ирка и уснула.
***
На другой день Жан был очень слаб, и Ирина не решилась его оставить.
Она варила куриный бульон, заставляла Жана пить клюквенный морс, прогревала ему бронхи горячей картофельной лепешкой.
Мигель смотрел на Иркины «процедуры» с ужасом.
-Хорошо, я быль весь здоровый! – только и сказал Мигель.
-Пришел марток, надевать семь порток! – сказала Ира, - А то и тебя лечить придется!
-¡Dios mío, qué pesadilla! - Мигель размашисто перекрестился и рванул прочь.
-Вот чего с ним? – спросила Ира.
-Думает, что ты witch, - ответил Жан.
-Сам он - такое слово! – разозлилась Ирка, принимая непонятное слово за ругательство.
-Он думает, что ты - баба-Яга, - пояснил Жан и улыбнулся.
-Да хоть горшком назови, только морс выпей! – подала ему Ира высокий прозрачный стакан с розовым напитком.
Жан улыбнулся и послушно выпил морс.
Все, что делала Ира, он принимал с улыбкой, и уже через три дня пошел на поправку.
Ира словно опомнилась, засобиралась домой, но на другой день появилась снова, чтобы поставить своему пациенту банки.
-Ты, как мама, - сказал ей Жан. – Ты меня спасла.
-Даже врач сказаль: спасла! – кивнул Мигель.
-Глупости, - рассердилась Ира, - Подумаешь, морс приготовила. Невелика доблесть!
-Я никогда не забуду твой морс, - сказал Жан и добавил что-то по-французски.
Ира не поняла его, но отчего-то густо покраснела и сказала, что ей нужно домой.
-Будь со мной, - просил ее Жан.
-У меня завтра контрольная по химии, - сухо ответила Ира и вышла.
Всю дорогу в троллейбусе, а потом в метро она убеждала саму себя, что поступила верно: температура нормальная, жить будет, ведь как-то жил без нее, а у нее есть своя жизнь – институт, друзья, самбо, ведь как-то жила без него… Зачем только соврала про контрольную, и них и химии-то нет в этом семестре.
-Но ведь могла быть контрольная? – вопрошала Ира саму себя, и самой себе отвечала, - Могла! И вообще я не должна давать отчет ни-ко-му!
Но на душе было неспокойно. Ира вернулась в «Дом Горняка» и отправилась в ванную – смыть переживания последних дней, постирать белье, переодеться, в конце концов…
-Ужинать иди, - пригласила ее Катя, - все на столе, только хлеба не купили…
-Черт! – прошептала Ира, - про хлеб забыла, и лекарства забыла отдать, так и лежат в сумке…
Ирка наспех развесила мокрое белье и начала собираться.
-Ты куда? – всполошилась Яна, - Времени восьмой час!
-Я должна идти, - твердо сказала Ира.
-Тогда иди, - поддержала Катя.
-Иди, Ириша, не сомневайся, - присоединилась Яна.
Ира вышла из «Дома Горняка» и остановила такси. В салоне авто тихо-тихо играла знакомая с детства музыка.
-Оркестр Поля Мориа, - узнала Ирка.
Шофер был немногословен. Он мчал ее по пустынному залитому огнями городу и ни о чем не спрашивал…
Ира влетела в темное здание общаги, не чуя ступеней под ногами, добежала до шестого этажа, толкнула обшарпанную дверь и позвала:
-Жан! – сбрасывая куртку и роняя сумку…
-Я ждал тебя, - Жан шагнул ей на встречу, покачнулся и оперся ладонью о стену.
Ира бросилась к нему подставить плечо, поддержать, и почувствовала, что Жан ее обнимает.
-Я всегда буду ждать тебя…
Она ощутила ее сильные ладони на своих плечах, шее, затылке.
– Ты – женщина моей жизни, - тихо-тихо сказал он.
И ей вдруг стало так хорошо, как бывает у елки вечером 31 декабря…
Продолжение следует
1 сентября
Очень теплый сентябрь
«Солнечный зайчик»
«СЗ» (окончание)
Три товарища
Abrochad vuestros cinturones, ¡os espera una noche llena de aventuras!
Дело было вечером
